железную дорогу не прокладывали, страну продали за джинсы. Потом начал плакать, что жена от него ушла к какому-то строителю, а дочка поступила в Питер и не звонит. Наверное, шляется. Потом говорил, что казахи грабят русских. Под конец он псину отпустил и достал топор. Начал им перед нами размахивать. Говорил что-то, что нас надо проучить. Я из-за адреналина не все запомнил, что он нес. Ну, по сути, он нас взял в заложники. Знаете, мне реал было стремно, капец! Я еще боялся, что он уже знает, что обокрали Ульяну Адольфовну. Что мстить за нее начнет… Ну и под конец он отвлекся потому что собака нассала на пол. А Гриша начал в дверь долбить. Ну и выбил ее, она же гнилая.
3
На первом уроке классу повезло – теорему не спрашивали, хотя все уже привыкли к плохим оценкам. Римма пол-урока бродила по этажам, заглядывая в кабинеты к коллегам и вопрошая, не видел ли кто ее противную эпохе горжетку, которую она водружала на себя независимо от погодных условий. Горжетка эта органично ложилась на ее внушительный бюст таким образом, чтобы не перекрывать золотой кулон с черепашкой. Над не по возрасту прямыми плечами учительницы кокетливо подпрыгивали всегда тщательно прокрашенные и удивительно блестящие завитки, которые она наверняка создавала каждое утро в ущерб сну. Завершали образ совершенно не нужные этой высокой женщине каблуки.
Поначалу Ника пыталась учить уроки, честно делая вид, что поощряет мыслительные процессы в своем мозге. Потом, плюнув на бесполезную трату времени и запуская учебник в стену, благополучно забывала даже то, что успевала прочитать. Куда более плодотворным времяпрепровождением оказывалось впасть в нирвану от «Queen» на всю громкость и заработать косые взоры соседа – зануды, неодобрительно высовывающегося из окна дома напротив.
– Хоть часть этой ерунды пригодится нам в жизни? – высказывала общее мнение всех обиженных и оскорбленных Вита.
Обычно на уроках, когда нельзя было балагурить с друзьями, она при первой возможности доставала зеркало или телефон и погружалась в созерцание себя, не забывая при этом улыбаться своему обожателю Алексу. Его, конечно, звали Александром, но вековая привычка русских к западнофильству проявлялась и в их эпоху отката, хотя все уже удобно забыли непотребства группы «Тату» на федеральных каналах.
– Ты должна попытаться выучить хоть что-то, – укоряющее произнесла Марго, косясь на красящуюся Виту. – Вам же обеим ЕГЭ сдавать.
При этих словах девочки издали звук, похожий на длинное «О». Ника потрясла губами.
– Рит, ты меня просто поражаешь, – заключила она, стараясь перекричать рев класса.
На уроках, если учитель не выдерживал и сбегал от них, одиннадцатый «А» шумел так, что иногда приходили с нижних этажей и грозили обратиться к директору, если шквал рева и топанья не прекратится.
– Если бы училки нормально вели себя, я бы, может, и выучила что-нибудь, но… Они так неинтересно объясняют! Это ж кошмар – историк поддат и заставляет нас самих читать параграфы. А он тогда на что? Читать эту хрень я и без него могу. Я-то не учусь из принципа, а другим вообще по фигу. Если бы