ты никогда не проявлял столько личного внимания, ты никогда не интересовался их жизнью, их будущим. В конце концов, вы же не друзья.
– Не друзья. Но мне казалось, что за те месяцы, что мы провели вместе, именно с Киритом мы немного сблизились духовно. Поэтому…
– Не расстраивайся. Да это и не в твоей манере. И потом. Мне кажется, я могу объяснить подобное поведение Кирита, – маг Берт наклонился поближе к господину Офиниусу.
– Просвети меня неразумного.
– Не скромничай. Кого-кого, а тебя трудно упрекнуть в неразумности, друг, – захихикал Берт.
– Но я и вправду не совсем понимаю.
– Кирит почти всю свою жизнь провел в неволе. В нем выработался определенный менталитет. Он, вероятно, смирился со своей участью подневольного человека, полностью зависящего от прихоти его господина. И вдруг на его пути появляется маг, который не только дарит ему свободу, но и определяет в школу магии в качестве ученика, в недалеком будущем претендующего на роль не совсем простого человека. Вот только стать этим самым не совсем простым человеком ему представляется далеко нелегкой задачей. Потенциал уж больно слабенький. Естественно, в его голове возникают разного рода сомнения и страхи, которые почти некому развеять.
– Почему некому? А как же ты? Вижу, ты определенно заинтересован его развитием.
– Заинтересован, – согласился господин Берт, – Но, признаюсь, тоже до определенного момента.
– До какого, если не секрет?
– До тех самых пор, пока не смогу убедиться в полном провале своих исследований этого ученика.
– Так все-таки он заинтересовал тебя, как и меня. Правда? – господин Офиниус сам подался вперед к магу.
– Заинтересовал. Как и все необычное и труднообъяснимое. Кирит заинтересовал меня сразу, как появился в школе, когда произошло такое, чего прежде никто не видел.
– Ты про сосуд магии?
– Про него, про него. Я, знаешь ли, крайне любознателен. Всегда желаю найти объяснение необъяснимому. Поэтому и ношусь с этим Киритом до сих пор. Никто не верит, но я глубоко убежден, что он не так прост, как кажется.
– Вот и я так думаю. Поэтому ждал, когда мы сможем снова с ним встретиться. А он…
– Дело в том, Офиниус, что его тщетные потуги научиться прикасаться к источнику магии породили в нем неуверенность в себе. Он полностью растерян. Хотя, признаю, и это очень хорошо, он не сдается. Он прилежно и настойчиво пытается освоить наши науки. Но, к сожалению, он абсолютно одинок. Ему некому помочь в его стремлениях, поддержать.
– То есть? – не понял господин Офиниус.
– Я имею в виду, что у него нет обычных друзей. Преподаватели, занимающиеся с ним, не в счет. А другие ученики смотрят на Кирита с пренебрежением и высокомерием. Никто из них не понимает, почему его еще держат в школе, почему до сих пор пытаются из него что-то слепить. А тут еще и его телесные увечья. Мне самому иногда было грустно наблюдать, как молодые ученики, по возрасту годящиеся Кириту в сыновья или дочери, в открытую насмехаются над ним, всячески оскорбляют и унижают его, намекая