«О сын небес, – потупившись прелестно, Она сказала, – раз своим мечом Меня вы защитили, вам известно, Что обвинить меня нельзя ни в чем!» – «Не ангел я, – ответил рыцарь, – верьте; Я очень рад, что случай мне помог Избавить вас от столь жестокой смерти, Но ваше сердце видит только Бог. Оно, я верю, голубю подобно, Но расскажите обо всем подробно». И отвечает на его вопрос Красавица, не сдерживая слез: «Любовь – причина всей моей печали. Сеньора Ла Тримуйль вы не встречали?» «Он лучший друг мой, – Дюнуа в ответ, – Души смелей и благородней нет. У короля нет воина вернее, У англичан соперника страшнее. Его любить для всех красавиц честь!» «Да, – дева молвит, – это он и есть! Лишь год, как он уехал из Милана. О господин! Он был в меня влюблен. В моей груди горит разлуки рана, Но верю я, что вновь вернется он. Он клятву дал, когда пришел проститься. Я так его люблю! Он возвратится!» «Не сомневайтесь, – Дюнуа сказал. – Кто красоты подобной не оценит? Он слову никогда не изменял, И если поклялся, то не изменит». Она ответила: «Я верю вам. О, день счастливый нашей первой встречи! Как были сладостны моим ушам Его благовоспитанные речи, Иных бесед чудесные предтечи! Его я полюбила без ума, Еще не зная этого сама. Ах! У архиепископа в столовой Произошло все это! Сладкий сон! Он, рыцарь знаменитый и суровый, Сказал, что без ума в меня влюблен. Почувствовав блаженное томленье, Я разом потеряла слух и зренье, Не зная, что за муки сердце ждут! От счастья я простилась с аппетитом! Наутро он пришел ко мне с визитом, Но пробыл только несколько минут, Ушел – и, полная любовным бредом, Моя душа за ним помчалась следом. На следующий день пришел он вновь И вел беседу про свою любовь. Зато на следующий день в награду Похитил он два поцелуя кряду. На следующий день наедине Он обещал, что женится на мне. На следующий день просил так тонко, На следующий сделал мне ребенка. Но что я говорю! Увы! Увы! Я вам открыла весь мой стыд и горе, А я еще не ведаю, кто вы, Который слышит о моем позоре!» Герой ответил скромно: «Дюнуа». Он не хвалил себя самодовольно, Но было имени его довольно. Вскричала дева: «Господу хвала! О, неужели воля провиденья Меня рукою Дюнуа спасла! Сколь ваше явственно происхожденье, Бастард прекрасный, победитель зла! Любовь меня мученью обрекла, – Дитя Любви несет
