коридор от столовой и нужно успеть проскочить. В столовой пахнет супом, котлетами и пирожками. Артур берёт поднос и становится в очередь. Впереди, через несколько человек, с таким же подносом стоит Дана. Не сводя с неё глаз, Артур видит: она берёт суп, котлету с картофельным пюре, пирожок с повидлом и сок. А затем, подхватив поднос, направляется к свободному столику.
«А её чему в детстве учила бабушка?.. – думает он. – Хотя зачем бабушка, ведь у неё есть отец…»
Артур вспоминает её отца, которого он видел мельком. Он одет в тёплый свитер, на шее – фотоаппарат. Разве сейчас носят фотоаппараты на шее? Кажется, он из каких-то прошлых времён, и Дана совсем на него не похожа. Разве что сгибанием руки в локте… Она ставит поднос на стол и поправляет волосы. Садится. Одна.
– Ну ты ворон-то не лови! – Буфетчица возвращает Артура к линии раздачи с витриной, за которой в железных ячейках дымятся котлеты, картофельное пюре, суп… – Бери тарелки и проходи, перемена-то не резиновая!
На подносе у Артура появляются суп, котлета с пюре, пирожок с повидлом и сок. Готовила ли когда-нибудь бабушка картофельное пюре? Артур такого не припомнит. Он хватает поднос и идёт, держа в фокусе Дану, которая подносит к губам стакан с соком.
– Ты здесь одна? – спрашивает он, поравнявшись с её столиком.
Она молча кивает. Артур ставит поднос рядом с её подносом.
– Сейчас придут Барто и Кирюха. Тебе как раз достанется четвёртое место. – Она слегка и улыбается, показывая ямочку на щеке.
– А я думал, мы посидим вдвоём…
Она принимается за суп. «Я хочу, чтобы у моего ребёнка был отец, – мысленно говорит Артур. – Без отца ты как будто без одной руки». Но вместо этого он говорит:
– Поехали в Выборг…
Дана морщится, будто бы суп кислый-прекислый:
– А почему сразу не в Хельсинки?
– Виза нужна… – бормочет Артур, понимая, что завяз, как в чухонском болоте.
– Артурчик, мне есть с кем ездить в Выборг, – сочувственно улыбается она. – Я, кстати, была там недавно…
– К счастью, подходит Агния. Ставит поднос с тем же набором: суп, котлета с пюре, пирожок, сок.
– А Кирюха? – вскидывает брови Дана.
– Он не успеет. У него там что-то с этим спектаклем долбаным опять.
Густой грудной голос, совсем не похожий на голос пятнадцатилетней.
– С каким ещё спектаклем?
– С каким, с каким? Лосева, ты чего?! Кто у нас медсестра?
На последней репетиции Дана мерила белый халат медсестры, брала в руки сумочку с красным крестом, убирала волосы под длинный чепчик, при этом по-особенному изящно сгибая руку в локте.
«Дана, ты прямо вылитая медсестра!» – восхищённо говорила мама. От этого Артур чувствовал, как у него «горят» уши.
– Хоть бы написал! – рассерженно произносит Дана. – Я уже молчу о том, что позвонить мог!
– Его директриса срочно вызвала, – Агния переходит на громкий шёпот, – мне ребята сказали.
– Так он что, из-за этого даже не