рублей был затрачен, оставался, правда, еще «кредит», но… кто мог предсказать будущее? С первыми заморозками, вернувшись в Иркутск, Карзанов решился ликвидировать все свои прежние дела, чтобы собрать возможно больше капиталов для этого нового грандиозного предприятия, которое поглощало страшные суммы, и действительно: к весне, несколько более миллиона рублей было в его распоряжении, зато ему пришлось продать все свои прииски, взять сколько можно во всех банках, и даже заложить свой огромный дом.
С этим громадным капиталом вторично вступил Федор Максимович в бой с природой. Но новые препятствия вырастали на каждом шагу… Целые партии рабочих бежали с работ, захватив припасы и задатки, то дороги становились окончательно непроходимыми и непроезжими и тысячи пудов муки, и других предметов первой необходимости, брошенные подрядчиками, буквально гнили, где-нибудь в тайге, а эта мука, доставленная на такое громадное расстояние от обитаемых центров, стоила баснословных денег… Трудно поверить теперь, когда сведены все счеты, что пуд ржаной муки доставленный на Индыгирские прииски обходился в 8—10 рублей за пуд!..
Но гигантская энергия Карзанова, казалось, была в состоянии победить все препятствия… работы шли безостановочно, в течение лета было кончено еще восемь верст сплоток, устроены каналы, построена и собрана на месте машина для промывки, еще полторы версты сплоток – и текущая вода, приведенная за пятнадцать верст, начнет мыть своей струей баснословные богатства прииска, но… пришлось оставить дело неоконченным: на последние полторы версты, и на окончательное устройство дела, на задатки золотопромышленной партии, в которой для такого огромного предприятия должно не меньше тысячи человек, у Карзанова не хватило средств… Второй миллион растаял как первый, и впереди… ничего.
Кредит иссяк… Все продано, все заложено… Люди, наиболее доверявшие Федору Максимовичу, начали смотреть него с недоверием, некоторые с усмешкой. Никто не хотел понять его положения, и когда он опять возвратился в Иркутск, чтобы попытаться получить еще кредит, все от него отворачивались как от прогорелого мечтателя, даже его зять Клюверс стал как-то особенно резок и груб не только с женой, но даже и с самим тестем… Он начинал трусить, что его золотые сны могут так и остаться снами!
Бывшему каторжнику казалось недостаточно его теперешнее благосостояние!..
Тщетно Карзанов обивал пороги своих самых богатых друзей… они оставались глухи и немы к его просьбам… и он, возвращался домой, потерянный, убитый и превращал жизнь своих домашних в сущий ад… сын, очень скромный и недалекий молодой человек запил с горя и бежал от отцовских побоев и какой-то монашеский скит, старший отправленный заграницу, после покушения на самоубийство, писал редко, а по отзывам сопровождавших его людей, подавал мало надежды на полное выздоровление. Так прошел целый год… Работ на прииске не производилось, заготовленный материал, и уже поставленные «сплотки» гнили… Несколько раз банки угрожали