хорошо плаваю и немного фехтую. Ещё я умею играть в шашки.
– Это всё? – пренебрежительно осведомился Шарра.
– И в шахматы!
– Шахматы – ерунда! К твоему сведению, сначала была чатуранга – древняя игра для четверых игроков, потом шатрандж, в него играли вдвоём, и только после появились шахматы, что в переводе означает «Властитель умер». Но панг-дан в миллион раз сложнее, там сто тысяч клеток на доске, он объёмный, и к тому же фигуры могут выполнять разные действия. Так что твои шахматы давным-давно устарели!
Она закусила губу.
– Зато я умею составлять математические уравнения, извлекать корни и вычислять логарифмы! – выпалила Алиса со слезами на глазах. – И знаю, что такое магнитная индукция! И броуновское движение! И электроны! И рентгеновское излучение! Лазеры! Кварки!! Клонирование!!! А ещё я знаю, кто первым ступил на Луну! Это Нийл Армстронг!
Девушка задохнулась.
Шарра ласково улыбался.
– Вот видишь, – весело сказал он ей, – я заманил тебя в ловушку, и теперь ты выдала себя с головой! В нашем мире подобные вещи, возможно, известны лишь нескольким величайшим учёным-техномагусам, и то я сомневаюсь в этом. Так что не темни и признавайся.
– Признаюсь.
– Превосходно! Верно говорят: если хочешь выведать секрет у женщины или ребёнка, стоит только намекнуть, что они ничего не знают.
– В следующий раз, прежде чем бросить в тебя подушкой, я зашью туда булыжник, – вымолвила Алиса, пристально глядя на Шарру.
– Умей с достоинством проигрывать!.. Ну-ну, не сердись, Алиса, а лучше расскажи мне, откуда ты и как сюда попала. Мне до ужаса любопытно!
Она вздохнула и облокотилась о зубчатый парапет.
– Да понимаешь, я и сама толком не знаю, – промямлила она, пряча взгляд. – Просто оказалась – и всё. К тому же у меня провалы в памяти. Я вообще почти ничего не помню.
Девушка понятия не имела, почему принялась лгать. Может быть, ей пришло на ум предупреждение Коричневого о том, что многие здесь могут оказаться её врагами в жестокой борьбе за Грааль, играя на чужой стороне… а может, и потому, что дулась на Шарру за расставленную им хитрую ловушку.
– Провалы в памяти? – задумчиво переспросил он. – Что ж, это должно быть крайне неприятно. Сочувствую.
Послышалась ли ей в его тоне внезапная сухость?
«Плохая из меня притворщица. И почему это за всю жизнь я так и не выучилась прилично врать? Всегда лицо выдаёт».
– Знаешь анекдот? Приходит мужчина к врачу… э-э-э… то есть, к медикусу. И говорит: «Вы знаете? У меня провалы в памяти». Тот спрашивает: «И давно это у вас?» – «Что?» – «Ну как же – провалы в памяти!» – «Какие провалы?..»
Шарра молчал.
– Или вот ещё один, – продолжила она раболепно, – спрашивает, значит, бабушка внука. «Внучек, дорогой, скажи мне, как зовут того немца… ну, того… вот от которого я без ума?» – «Альцгеймер, бабуля».
Он молчал.
– Тебе не смешно? – жалобно протянула она, кляня себя в душе.
– Смешно.
– Тогда