т. е. к определению фундаментального смысла, Tí coti (или что это такое?) бытия, и к анализу индивидуального бытия на его логические факторы или элементы. Эти составляющие факторы являются, говоря аристотелевским языком, причинами или первопричинами бытия. Таким образом, становится возможным описать науку «первой» философии, как это сделано во вступительной главе нашей настоящей книги, как науку о причинах и принципах всего бытия. Аристотель считал, что он окончательно выполнил необходимый анализ своим учением о четырех причинах (см. приложение В и примечания к нему) и той роли, которую они играют в развитии индивидуальной субстанции от простой возможности или потенции до актуального существования. Таким образом, мы видим, что центральные книги нашей «Метафизики» представляют собой трактат, главными темами которого являются природа индивидуальной субстанции, учение о четырех причинах и концепция развития от потенциального к актуальному существованию. Вне этой общей схемы находятся две заключительные книги, M и N, содержащие полемику против математической философии пифагорейцев и Платона; книга K – лоскутное резюме, предположительно написанное более поздней рукой, различных частей «Физики» и «Метафизики»; книга 4 – трактат о главных двусмысленных терминах философии; книга а, краткое вводное изложение «первой» философии, которая даже в античности была широко признана неаристотелевской; и наша настоящая книга 4, которая является историческим введением ко всей работе и интересна тем, что представляет собой самую раннюю из известных систематических попыток написать историю философии. Поскольку настоящая работа предлагается лишь как перевод этого исторического очерка, а не как образец аристотелевской метафизики, я сразу же завершу эти вступительные замечания несколькими замечаниями о методе Аристотеля в написании философской истории.
III. Историческая ценность критики Аристотеля
Возможно, величайшая из многих обязанностей, которыми человеческая мысль обязана Аристотелю и его школе, состоит в том, что они были первыми мыслителями, осознавшими в достаточной мере важность систематического исторического исследования эволюции идей и институтов. К такому исследованию Аристотеля, естественно, подтолкнули как его природная склонность к знакомству с подробными научными фактами, так и его ранняя медико-биологическая подготовка, предрасполагающая к тому, чтобы сделать развитие законченного и внятного продукта из грубых и неопределенных начал центральной концепцией всей его философии. Соответственно, мы видим, что первые систематические истории, как идей, так и социальных институтов, принадлежат Аристотелю и его ближайшим ученикам. Так, если взять лишь несколько примеров, конституционная история, если не считать нескольких предварительных вкладов Платона, начинается с серии набросков политических институтов в различных содружествах, известных