Бородин потянул из-за спины охотничье ружье. Петр Скворкин проделал то же. Казачата между тем, вклинившись в татарский табун, торопливо распутывали передние ноги коней, уводили их по одному в степь, подальше от огня. Там в условленном месте их поджидали трое всадников, следивших, чтобы никто не зашел к ним внезапно с тыла.
Когда все кони, которых украли гулебщики, были распутаны и уведены, Мартемьян подал команду своим. Те быстро вскочили на неоседланных татарских коней, охлюпкой, без седел, тронулись за своим атаманом. Мартемьян пересел на своего жеребца, взятого из дома, повел ватагу едва различимой при бледном лунном свете тропой прочь от места кровавого преступления.
Отъехав с полверсты, по сигналу Бородина пустили коней в галоп. Направлялись строго на северо-восток, правя по звездам. То и дело оборачивались назад, опасаясь погони. Так гнали коней несколько десятков верст, потом останавливались, давали им отдых, некоторое время трусили медленной рысцой. Потом снова – аллюром. К утру были уже далеко от татарской стоянки.
– Ну все, други, вертайтесь обратно в городок, – велел казачатам Матюшка, – а мы со Скворкиным схороним лошадей, где договаривались, и тоже назад вернемся. Посля в городке обмозгуем это дело, как цыганам коней краденых татарских сплавить.
На том и порешили. Максим Шигаев, Петька Тамбовцев и остальные казачата спрыгнули с коней и, распрощавшись с атаманом, направились напрямки, по бездорожью в сторону Яицкого городка.
– Ну и что ты на это скажешь? – угрюмо спросил приятеля Петьку Тамбовцева Максимка Шигаев.
– А что тут говорить? Татары… – уклончиво ответствовал Петька.
– Что, татары не люди, по-твоему? – не отставал въедливый Максим.
– Магометане, одно слово, – неопределенно пожал плечами Тамбовцев.
– А они нас трогали, магометане?
– Да что ты пристал, как репей, – озлился, по-волчьи ощерив белые крупные зубы, Петька Тамбовцев. – Ты Матюшке энто скажи, меня пытать нечего.
– А что говорить?.. Я уж сказал. Не ходок я больше с вами, – решительно отрубил Максим. – Я людскую кровь почем зря лить не научен.
– Бежишь, Макся, как Андрюха Витошнов? – с укором сказал Тамбовцев.
– Не, Петруха, разные мы с Матюшкой люди, – затряс отрицательно головой Максим Шигаев, – не одного поля ягоды. Он – старшинский сынок, а я – простой сын казачий. Мое место на войсковой стороне, вместях с братьями-казаками.
– Так и я навроде не из князьев буду, – нерешительно замялся, пряча глаза, Петька Тамбовцев. – Мой папашка завсегда бедной, войсковой стороны держится.
– Ну так и решай, Петька, с кем нам по одной дорожке идтить, – наставлял его на правильное решение Максим Шигаев. – С кем нам дружить сподручней: с лиходеем и убивцей Матюшкой Бородиным либо с нашими, войсковыми ребятами, с Чикой Зарубиным?
В городок друзья пришли с твердо принятым решением: с Мартемьяном Бородиным больше дружбу не водить, а переметнуться к Ваньке