хлопает глазами.
– Плохо ему, – тихонько отвечаю.
– У него что-то болит?
– Да. Душа. Спи давай.
– А ты?
– А я схожу посмотрю, как он там.
Выхожу в коридор и осторожно захожу на кухню. Под ногами хрустят осколки разбитого стакана.
– Извини, я случайно зацепил, – Влад поднимает на меня глаза. Мужчина сидит всё в той же позе, что и час назад.
– Ничего страшного, – беру в руки веник и совок. – Я сейчас уберу.
– Давай, может, я? – мужчина касается моей руки, а меня словно прошибает током.
– Не надо. Я сама, – мои пальцы нервно подрагивают. – Может, ты пойдёшь, отдохнёшь?
– Вызови мне такси. Я домой поеду, – прикрывая глаза, устало откидывает голову назад и упирается затылком о стену.
Бросаю взгляд на настенные часы – начало второго.
– В соседний город, да еще и в таком состоянии? – вздыхаю.
– Нормальное у меня состояние, – отвечает с закрытыми глазами.
– Утром поедешь, а пока я тебе на диване постелю.
– Спасибо, – кивает Влад и бережно, но уверенно перехватывает мою руку. Его ладонь сухая и теплая. Мне хочется погреться об неё.
Как тебе не стыдно, Дарья Ивановна? У человека горе, а у тебя развратные мысли в голове. Стыд тебе и позор! Да и давай смотреть правде глаза. Если он и раньше на меня не смотрел, тогда, когда я была юна и в самом соку, то сейчас и подавно не станет.
– Не за что, – отвечаю я.
От мысли, что этот мужчина будет спать со мной через стенку, меня моментально бросает в жар. А от того, что он биологический отец моего приёмного сына, окатывает холодной волной. Сашка ведь не знает, что он приёмный. Я не хотела, чтобы он рос и чувствовал себя каким-то неполноценным. Тем более, что родственников у него совсем нет. Каринкина мама, но она же Сашина бабушка, была из приюта. Отца у нее не было. Нет. Он, конечно, где-то был. Но его никто и никогда не видел. Единственное, что мы ему сказали, что Виктор ему не родной папа. На этом настояла моя бывшая свекровь. Я была не против. Главное, что он растёт с мыслью, что у него есть мама! Которая его любит и всегда защитит. Мы усыновили Сашу совсем маленьким. Ему было шесть месяцев. Он только начал сидеть. Смешнючий такой был. Похож на пухленький пирожок. Сколько всего мы вместе прошли, страшно вспомнить! Зубы. Прививки. Первые сопли. Первую температуру. Ой! Потом бесконечные болячки, которые он носил из детского сада. Ветрянка. Стоматит. Ротавирус. Я из больничных не вылезала. Благо, что Виктор сразу же уезжал к маме, когда ребенок в очередной раз заболевал. К слову, его мать и помогла нам с усыновлением. Поэтому я с ней никогда не спорила и не перечила ей.
Убрав все осколки, я иду в гостиную. Достаю из шкафа чистый комплект белья, одеяло и подушку. Набрасываю поверх покрывала простыню. Заправляю одеяло в пододеяльник.
– Иди, Влад, – тихо зову мужчину. – Твоё ложе готово, – улыбаюсь, немного расслабившись и выдохнув. – Ты уж извини, но будешь спать только на одной половине, ибо этот диван такой старый, что я его даже разложить боюсь.
– Ну что ты! Это же