внимание, что вообще-то, когда смотришь сквозь ресницы, от солнца правда расходятся лучи, как все говорят и рисуют на картинках, но неправда, что все – в разные стороны. Не все. Некоторые сходятся в рисунок, тогда действительно выходит похоже на четырехкрылую бабочку с тельцем и брюшком. Из света. И мы из Света. Поэтому бабочки. Как Его проявление. Как здесь лучи складываются в бабочек, так Свет складывается в нас.
Джулия любит разжевывать – думает Лора – так, чтобы всем нормальным людям вокруг стало обидно – видимо, их настолько держат за дураков. Но ладно, это её работа, а кто из нас привык вовремя переключаться с работы? – понимающе вздыхает она.
Но нет, работа Джулии не заключается в общении с дураками, как могло показаться из мыслей Лоры. На самом деле, она общается со спящими и просыпающимися. Если Лора – Архитектор, то Джулия – Проводник к Памяти. Помимо всего остального, она доносит до людей представления о тех плоскостях и системах координат, которые в принципе отсутствуют в этой. Сам феномен – Переход – вокруг которого выстраиваются задачи Джулии – очень непростая вещь. Поэтому каждый раз, когда о нем заходит разговор, создаётся ощущение, что на информацию поставили призму или фильтр, специально усложняющий вообще все. Но это не фильтр, а специфика знаний – приходится говорить о том, чего в местном диапазоне волн в принципе нет. Джулия выступает обратным фильтром, упрощая все, связанного с Переходом, Духом, Иными материями и Реальностями. Но иногда это раздражает всех. И их можно понять.
Лора прокручивает все эти мысли в голове и отпивает глоток холодного кофе. А потом вдруг понимает, что это не дело – раздражаться. Просто остался неприятный осадок от университета. Нужно исправляться – решает она. А потом улыбается пришедшей идее и начинает театр:
– Получается, мы – воины света? Или как там это у них называется? – спрашивает она и расплывается в улыбке. – А что, было бы чудно! – жмурится, уже вырисовывая на закрытых веках картины их таких прекрасных, световых, с пылающими мечами, спасающих людей от неведения и тьмы.
– Ты местного фольклора начиталась, да? – с деланным сочувствием спрашивает Джулия и с шутливой обеспокоенностью косится на Лору, тут же подхватывая игру.
– Никакие мы не воины. Ищи дураков людей от самих себя силком спасать. Хороши бы мы были, если бы правда пришли сюда такими прекрасными сияющими, с мечами, а оказалось бы, что бороться не с кем, спасать некого, все счастливо и довольно сидят, завернувшись в свою любимую уютную тьму, как в пуховое одеяло. А мы ходим варвары-варварами – хотим своими мечами раздолбать их картину мира, – Джулия делано печально вздыхает.
Обе держатся молодцами, не ржут – даже улыбки отлично прячут.
– И люди на нас только с недоверием косятся и обходят за пару метров от греха подальше, – продолжает она. – Мол, сейчас много альтернативной молодежи по разводилось,