она вошла в кабинет. – Кыр, пройди – неспешно, один шаг за два удара сердца – вдоль границы моих владений, начни от главных ворот.
Я подалась вперёд, намереваясь поправить слова отца, но Рошана быстро исчезла за дверью. Я никогда не учила её выискивать слабые места в приказах, позволяющие уклоняться от них. Но довольно долго после её появления в поместье я забывала о ещё одном обладателе острого слуха рядом и смело обсуждала с Джаей тонкости очередного приказа. Поэтому если она что-то подслушала, то вполне могла научиться пользоваться этим методом и при желании разогнать биение собственного сердца, чтобы ускорить обход и вернуться в дом незамеченной, ведь отец не велел ей явиться к нему, когда она закончит. Но уже было поздно что-то менять, следовательно нужно укоротить наш разговор и закончить до её возвращения.
– У нас не так много времени, поэтому сразу перейду к главному, – заговорила я шёпотом, на случай если Рошана всё ещё могла нас расслышать. Отец опустился в своё кресло, не отрывая от меня напряжённого взгляда. – Через три дня я покину поместье. Нужно, чтобы…
– О чём ты говоришь? Хочешь податься в бега? Нет. Я уже всё решил. Ты сможешь спокойно жить, никто больше не сможет принуждать тебя к браку, – Индевер замотал головой, не желая слушать дальше.
– Я не смогу жить. Неужели ты не понимаешь? – уперевшись локтями в колени, я сжала голову ладонями и уставилась в пол. – Если тебя казнят, я не смогу жить. О какой спокойной жизни ты говоришь?
– Амалаиза, – смягчившимся голосом позвал отец. – Амалаиза, посмотри на меня.
Я послушалась и подняла голову. Гнев полностью сошёл с его лица, уступив место решимости – готовности пожертвовать собой ради меня. Я застыла на миг, грудь сдавило от ужаса. Что если у меня не получится его переубедить? Что если он отмахнётся от моего плана и сделает всё по-своему?
Я сцепила пальцы в замок перед собой и сжала челюсти, зубы заныли от давления.
Нет. Этому не бывать.
Я тряхнула головой, прогоняя сомнения, и резко поднялась на ноги.
– Я уже говорила тебе, отец. Никто больше не умрёт из-за меня. А если ты всё же решишь оговорить себя на казнь, то знай, я поднимусь на эшафот вместе с тобой.
Серые глаза отца округлились.
– Амалаиза, – поражённо выдохнул он.
– Больше никто не умрёт из-за меня, – как клятву произнесла я.
Отец обошёл стол и, остановившись передо мной, взял мои руки в свои.
– Почему ты так говоришь? В гибели мамы нет твоей вины. Никто не умирал из-за тебя, – заглядывая мне в глаза, убеждал отец. Ком сдавил горло, лишая кислорода, я до безумия хотела, чтоб его слова стали правдой, но не могла врать самой себе. И сейчас у меня не было времени и сил даже мыслями возвращаться в тот день.
– Прямо сейчас ты собираешься умереть из-за меня, – бросила ему в лицо упрек и высвободила ладони. – Я этого не допущу. Как я уже сказала, через три дня я покину поместье. В день помолвки ты объявишь не об отказе исполнять договоренность,