руками, вот уже показалась шея, за ней плечи. Женщина в непонятном ей самой порыве – внутри ее все рвалось от жгучего страха – кинулась к соседу и тоже начала копать.
Они отрыли его по пояс. Нужно бы целиком, чтобы убедиться, что это и впрямь труп. Словно будь это только голова, или голова с шеей, или даже половина тела, это бы не считалось. Но тело вмерзло в землю. Та была как камень и не поддавалась.
У них во дворе лежал труп. Не манекен. Руки сложены в последней молитве: «Господь, возьми меня на небо!»
Мужчина и женщина уставились на тело. Стояли и смотрели. Молчали и смотрели. Смотрели и смотрели.
Скорее всего, это был труп мужчины: острые скулы, впалые щеки. Он весь словно усох, сжался от холода. Кожа сине-черная, будто от обморожения.
Мертвец был голый.
Кто зимой ходит с голым торсом, а то и вовсе без одежды? Как вообще здесь оказался труп? В этом богом забытом месте, где-то глубоко в лесу между Ленинградской и Вологодской областями – толком не поймешь, в какой именно. В такой глуши, в таких непролазных лесах никому и в голову не пришло поделить территорию ровно – это вот Ленинградская, это вот Вологодская. Здесь, где в гости к тебе заглядывают только зайцы да глухари. Здесь, где не было ни души с тех пор, когда отсюда ушел хозяин избы. Не он ли это сейчас бездыханный валяется посреди тропы, ведущей к реке? Не собирался ли он выдворить непрошеных гостей?
И почему он мертв?
– Как по воду теперь ходить…
Женщина первой прервала молчание. Ей казалось, не заговори она сейчас, тоже превратится в синий труп. Ей было все равно на эту чертову воду, но что-то же нужно было сказать, что-то нужно спросить. Тишина тоже убивает.
Они словно опомнились разом, начали озираться.
Лес молчал. Хранил тайну убийцы, не выдаст теперь, как ни спрашивай. Плохой из леса свидетель. День тоже притих и еще больше посерел – задумался, окончательно ли он испорчен.
Женщина вжала голову в плечи. Резко оглянулась: показалось, что стоит кто-то за спиной. Возьмет и хрястнет по голове. Уложит рядышком с мертвецом – покойтесь с миром, недорогие, – и будет сам теперь за водой ходить, прям по ее мертвому телу. По глазам, по носу, по губам – пяткой, пяткой. По груди, по пузу, по ногам – обеими ступнями.
Но никого там не было.
Оглянулся и мужчина – скрип снега услышал. Но и ему показалось. Не было там никого.
– Там кто-то есть! – рука женщины дрожала и указывала на сосну. На эту или на соседнюю – не разобрать. На любую.
Мужчина ринулся было туда прям по сугробам, но замер на полпути, развернулся.
– Никого.
Привиделось. Придумалось.
Стало казаться, что со всех сторон таращатся. Те, что убили. Те, что труп приволокли. Один или несколько – неважно, опасность где-то рядом. Может, это не метель бушевала, а убийца. Пустил снег в глаза, дверь, в окна, чтоб не было свидетелей, и совершал ужасное. Может, кричал несчастный, да уносил ветер крики его в сторону, подальше от чужих ушей.
– Надо осмотреть, – робко предложила женщина.
Мужчина коротко кивнул.
Они