по каким-то адресам, опять названивать, опять бегать. И вот у меня на руках комсомольская характеристика, написанная нашим классным комсоргом Людой Корнеевой.
Но этого мало. Необходима ещё и подпись секретаря комсомольской организации школы. А ведь воскресение! Опять звоню, опять еду по какому-то адресу. Однако нужного мне комсомольского лидера дома не застаю. Ушла на пляж. А время-то уже за полдень перевалило. Делать нечего, отправляюсь к реке и начинаю розыски. Только вот загвоздка – я её не знаю и даже не представляю, как выглядит.
А пляж полон. Погода жаркая. Заглядываю чуть ли не под каждую шляпку или панаму, или зонтик, справляюсь, не вы ли? Больше ориентируюсь на возраст. И всё-таки нахожу. Тут же предлагаю к подписанию свой документ. Но, оказывается, ещё нужна и горкомовская печать. Лечу в горком, но ведь воскресенье – застану ли там кого? Застаю – дежурного. Объясняю ситуацию, умоляю о помощи. Он кому-то звонит, кто-то приходит, ставит печать, и – ура! – я могу ехать…
Впрочем, и обыкновенная школьная характеристика мне далась не сразу. Этак постарался наш классный руководитель физрук Юрий Терентьевич, что меня с ней не то что в институт – и в свинопасы никто бы не взял. Но отец пошёл, поговорил. И характеристику переписали. К отцу-то школьные учителя с уважением относились, знали, что он на их стороне. Ведь было и такое, что отец, видя мою неуправляемость, упросил их разобрать меня на педсовете. Но проку от этого разбора не было никакого. Меня ругали, обзывали идиотом, а я только стоял и улыбался.
Но вот наш с мамой отъезд в плацкартном вагоне скорого поезда. Приезжаем в Москву и направляемся в город Долгопрудный, где реально и располагается этот «московский» вуз. А на руках у нас проспект, являющийся заодно и путеводителем. Разыскали институт, приёмную комиссию, сдали документы. Назавтра первый экзамен – письменная математика.
Ночевать мама поехала к своей сестре Людмиле Ивановне Савельевой на Авиационную (городок, где проживает обслуга Домодедовского аэропорта). Ну, а меня поселили в спортивном зале института, сплошь уставленном кроватями для абитуриентов. Народа множество. Балаболят. Галдят. Уснуть невозможно. А на соседней койке – симпатичный голубоглазый парнишка из Харькова, с которым мы познакомились почти что сразу, – Боря Холоденко.
Уже рано утром мама ждала меня возле административного корпуса. Вместе позавтракали в институтской столовой, и я отправился на экзамен. Ну, а мама расположилась на скамеечке и стала ждать. Впрочем, как и другие родители…
При подготовке в МФТИ я, видно, малость переусердствовал – у страха глаза велики, и в результате пятичасовую работу по математике решил за 28 минут. Ещё пять минут ушло на проверку. Сдал свои проштемпелёванные листочки и вышел, но не один.
Уже тянулись к выходу и другие.
Увидев меня, мама поначалу перепугалась. Ведь до сих пор выходили только те, кто убедился в трудности заданий и не хотел тратить время попусту. Когда же я сказал, что всё решил,