растут, мышца качается, а вот стареть почему-то не выходит. Да ты сама оценишь, это все тутошние дамы обожают.
И, словно спохватившись, что выдал нечаянно что-то свое, личное, попытался свести все к хохме, вздернул шутовски скверно выбритый подбородок, демонстрируя свежие порезы:
– Вот и ношу с собой, на случай самовывоза, как в той сказке, ножичек, или ножнички, или даже стеклышко…
– Сегодня тоже стеклышком бриться изволили? – подыграла Танда, и биофизик в творческом отпуске принял мяч, с облегчением и азартом отбросил обратно.
– Не, стеклышком оно как-то привычно уже, мы нынче лезвием брились. Одноразовым. Китайским.
Владька отчетливо фыркнул, Танда честно пыталась соблюсти серьезность.
– Да неужто китайским? Вот ведь повезло-то?
– Ага, повезло, – смешливая интонация просвечивает сквозь серьезность, как песчаное дно ручейка под пляшущей, блестящей на солнце зеркальцами и плюющейся искрами поверхности воды. То ли есть оно, то ли нет его, то ли карась плеснул, то ли луч в воде запутался. – Прямо из стены росли, как поганки вокруг зеркала. И вот обрати внимание, без упаковки. Я было сперва подумал, ну и что, может, они мутанты. Или может они из тех, что на вес продают, им только групповая тара положена, а она небось бракованная выросла. Или отвалилась, потому что перезрели. Да и фиг с ним, это же лезвия!!! Тем более китайские, какой с них спрос?! Я ж не в магазине, чтоб продавщице нервы трепать, да и себе неохота, – в голосе снова золотым карасиком промелькнула смешинка и сменилась уж вовсе шутовским огорчением. – Пока выломал одно, весь порезался. Присмотрелся, а оно б/у. Представляешь, целая заросль бэушных одноразовых лезвий!
– Ну и?…
– Ну и побрился.
– Бэушным? И не сдурнило, я извиняюсь?
– Злая ты, – фыркнуло оскорбленное достоинство соскучившегося по благам цивилизации интеллигента. – Во-первых, это бритвы, а не зубные щетки. Во-вторых, они хоть и б/у, но совершенно новые. Они такие выросли, с зазубринами на лезвиях. А в-третьих, я зря што ль руки резал?!
– Во-во, лучше шею…
Биофизик хотел было что-то смешное ответить, но словно облако набежало и сквозь поскучневшую реку посмотрело прямо в глаза суровое дно. Шутка сдохла.
Владька передвинулся ближе к девушке, обнял ее, неловко, словно сомневался в своем праве, и в тоже время с каким-то собственническим вызовом, с затаенной ревностью, прорвавшейся вдруг, впервые с самого утра. Хотя повода для ревности, в сущности, не было. Да и для защиты тоже. Ну, пришел странник, присел у костра. Как пришел, так и уйдет. Ничего плохого не сделал, никого не обидел, наоборот, кучу интересного рассказал. Да и не такие, пожалуй, у них отношения, чтоб ревновать…
Степан глянул на недовольно шевельнувшуюся смущенную Танду, перевел взгляд на рощицу гвизард, потихоньку отвоевывавших себе местечко уже и в коридоре, по которому стальными змейками взбухали корни.
– И такое