я никого не заставляю и даже просить не буду идти в замок, – начал он. – Если кто-то передумал, мы проводим их назад, в город. Никто не будет упрекать, это не вопрос смелости или слабости. Я понимаю, что изначально всё это должно было быть просто путешествием, приключением… Но кто мог представить, что произойдёт нечто подобное? Что целых двенадцать часов исчезнут из нашей жизни?
Он сделал паузу, давая вес словам.
– Поэтому я ещё раз обращаюсь ко всем, включая проводников. Если хотите вернуться – это нормально. Никаких проблем. И не нужно отвечать сразу. Подумайте до утра.
На лице Жени отразилась смесь усталости и ответственности за всех присутствующих.
– А пока не легли спать, я почитаю дневник Гарри, – продолжил Женя, усаживаясь поближе к свету горелки. – Принимайте его записи как правду, чтобы ещё раз всё взвесить – идти дальше или вернуться назад.
Компания внимательно посмотрела на Женю, никто не произнёс ни слова. Каждый понимал, что в дневнике могут быть ответы, но могут быть и ещё более пугающие тайны.
Женя потянулся к своему рюкзаку, достал оттуда потертый дневник, известный уже всем. Он пробежал взглядом по нескольким страницам, выбирая место, откуда начать.
– Ну что ж, слушайте, – сказал он, открывая на середине. – Начнем отсюда…
Чтоб упорядочить письма, записки и вообще всю историю Карло, я изложу её в своём дневнике в правильном порядке. Все мои записи опираются на документы, которые нам попались и на слова самого Карло.
Детство Карло.
В родовом замке моего отца, Фреда, жизнь текла богато и весело. Прекрасный весенний вечер наполнял всё вокруг теплом; солнце ещё не закатилось, и сад благоухал запахом сирени и жасмина. На террасе собралась вся семья. Я и моя маленькая сестра Люси сидели рядом, наслаждаясь последними лучами уходящего дня. У ног матери, преданно глядя вверх, лежала её любимая собака Нетти.
Внезапно слуга появился в дверях, доложив, что какой-то чужой старик просит разрешения переговорить с отцом.
Получив согласие, он ввёл незнакомца. Это был высокий, худой человек в длинном полумонашеском одеянии, цвета которого уже стерлись от времени. Его лицо – бледное, словно мрамор, – оживляли только пунцовые губы, а глаза казались воспалёнными, с красноватым оттенком.
Как только незнакомец заговорил, тишину разорвал неожиданный звук. Нетти, всегда спокойная и преданная, вдруг вскочила. Её шерсть на загривке поднялась дыбом, и она издала низкое рычание. В одно мгновение она бросилась вперёд, будто собираясь вцепиться ему в ноги. Но что-то – возможно, палка в руках незнакомца – заставило её остановиться и жалобно заскулить.
– Поразительно, что с Нетти? – удивилась мать, извиняющимся тоном обращаясь к незнакомцу. – Это первый раз, когда она так ведёт себя с гостем.
– Петро, выведи собаку, – сказал отец, и мой дядька Петро быстро увёл Нетти с террасы.
Незнакомец же, казалось, не обратил на инцидент никакого внимания. Поклонившись,