на садовой дорожке. Незнакомца нигде не было.
Служанка подняла страшный крик. Сбежались соседи, мать, работники, а когда приподняли новую жертву, то на песке дорожки осталось темное кровавое пятно.
С большими усилиями девушку привели в чувство, но она была так слаба, что доктор запретил всякие расспросы.
О появлении незнакомца и его исчезновении сообщила, заикаясь и путаясь, испуганная служанка. Одно, на чем она крепко стояла, это что при ее возвращении с ледника на дороге никого не было, а дорога прямая и открытая.
– Когда я подходила, то мне было видно всю дорогу, и я подумала, что «он» вошел в сад, – твердила она. Обыскали дом и сад. Никого и ничего.
Все-таки рассказу служанки пришлось поверить: на заборе на солнышке нежился большой черный кот и, конечно, пройди здесь чужой человек, кот неминуемо бы убежал.
Известие о новом несчастье дошло до замка и не миновало ушей моей матери.
Она заволновалась и послала нашего старика доктора на помощь молодому деревенскому врачу.
Целую ночь провели доктора у постели больной, и к утру она начала говорить. Но рассказ ее был так фантастичен, что его приняли за бред.
Она бормотала, что черный господин прыгнул на забор, а потом в сад, запрокинул ей голову руками и впился в шею, но это уже был не господин, а большая черная кошка… Все это она говорила несвязно и со стонами, боязливо озираясь по сторонам.
Молодой врач рассказы объяснил нервностью, галлюцинациями, а слабость малокровием.
Наш старый эскулап молчал у постели больной.
– Не могу же я у молодой деревенской красавицы допустить нервы и малокровие! – признался он отцу.
Больше всего его занимали ранки на шее.
– Несомненно укус! – бормотал он. – Но чей?
Прошло несколько дней. Девушка оправилась, но была слаба и бледна.
На расспросы матери, как положение больной, – доктор отвечал:
– Должен признаться, что у нее малокровие, и в сильной степени. Нужно хорошее питание, молоко, вино, – добавлял он. Мать распорядилась все это послать в дом вдовы.
И вот беда разразилась и над нашим замком. Умерла одна из служанок, веселая Марина, та самая, которую Петро пугал американцем.
Накануне она по обыкновению работала за троих, шутила и смеялась. Утром, не видя ее на работе, пошли в ее комнату. Она жила под самой крышей, и туда вела маленькая крутая лесенка. Дверь оказалась незапертой.
На кровати лежала Марина, поза и лицо были совершенно спокойны, никакого беспорядка в комнате также не было, и только ветер, врываясь в открытое окно, путал волосы покойницы. В первую минуту думали, что она спит, но потом убедились, что, несомненно, она была мертва, мертва и даже начала уже застывать. На шее зловеще краснело пятно ранки с белыми, как бы обсосанными краями.
Весть об этой смерти поразила всех как громом. Страшное, незнакомое чудовище вошло в наш дом!..
На женщин напала паника, мужчины угрюмо молчали. Покойницу обрядили и положили в притворе капеллы.