ближе и вгляделся.
– Саша, у тебя к ногах пиявки присосались. Вот они, первые кровососы, – сказал он с лёгким удивлением.
– Фу, гадость какая! – воскликнула Маша.
– Ужас, всегда боялась этой мерзости! – добавила Кристина, морщась.
Саша, немного растерянный, шагнул на твёрдую землю, и Женя аккуратно начал снимать пиявок с его ног И выкидывать их назад в воду.
Вова, наблюдавший за происходящим, не удержался от шутки:
– Ну вот, это уже экстрим. У кого-нибудь есть антисептик?
Саша лишь усмехнулся, вытирая ноги о траву.
Друзья неспешно шли дальше, оживлённо обсуждая легенды, связанные с этим местом. Пересекая долину Ведьм, они замечали, как туман клубился у их ног, а лучи заходящего солнца пробивались сквозь завесу деревьев. Тишина, нарушаемая только их голосами и шорохом листьев, добавляла странного ощущения, будто долина внимательно прислушивается к их словам.
Пройдя примерно половину долины, перед ними начал открылся вид на старое строение. Силуэт здания чёрным пятном выделялся на фоне мрачного неба, и даже на расстоянии казался внушительным.
– Вот это да… – произнесла Наташа, невольно замедлив шаг. – Я даже не ожидала, что он такой… живой.
– Охотничий дом… Прошло сто лет, как он покинут, – добавил Женя, с интересом вглядываясь в очертания здания.
Подходя ближе, друзья всё больше поражались состоянию дома. То, что должно было превратиться в руины за столь долгое время, сохраняло свою форму и, казалось, даже противостояло природе.
Охотничий дом, несмотря на долгие годы забвения, сохранял удивительное величие. Его массивные стены из серого камня, покрытые пятнами мха и вековой сырости, стояли так же твёрдо, как в день их возведения. Вокруг буйно разросся дикий хмель, оплетающий фасад плотной зелёной сетью, а дикие розы тянулись к окнам, придавая зданию одновременно романтичный и мрачный вид.
Крыша, обросшая тёмным мхом, осталась невредимой, словно была создана, чтобы противостоять всем ударам времени. На балконах, утопающих в зелени, ещё угадывались искусно вырезанные перила, их резьба говорила о заботе и мастерстве строителей. Мутные, застеклённые окна, за которыми давно не горел свет, казались тусклыми глазами дома, но большинство стекол удивительно уцелело, хотя на некоторых виднелись тонкие трещины.
Крыльцо из тёмного дуба выглядело массивным и крепким, его ступени покрылись плесенью, а узорчатые колонны с тонкими трещинами продолжали поддерживать крытый навес. Тяжёлая дверь с металлическими накладками была заперта, её поверхность потемнела от времени, но сохранила свой прежний монументальный вид.
– Он будто ждёт нас, – заметила Кристина, замедляя шаг у крыльца.
– Или тех, кто должен был вернуться сюда сто лет назад, – тихо добавил Володя, озираясь.
Дом словно застыл между прошлым и настоящим. В его облике читались следы запустения, но не разрушения. Казалось, что он выжидал, удерживая свою историю за каменными стенами, готовый рассказать её только тем, кто осмелится войти. Вокруг