сетх придет домой с работы, и кто уберет грязную посуду? Но настоящая причина была в другом. Она думала, что я краду у нее яйца. Вчера вечером лежало шесть яиц, говорила она, а утром осталось только пять. Куда подевалось одно? Она думала, что я уношу яйцо в школу и кому-то отдаю.
Так вот, я говорила, что мне повезло стать айя в доме парси и я этого никогда не забуду. Особенно потому, что я католичка из Гоа и кожа у меня очень темная. Парси предпочитают католиков из Мангалуру[52]: у них кожа светлая. И среди своих парсы тоже больше любят светлую кожу, и, когда у парсов рождается ребенок, это первое, на что они смотрят, и самое главное. Если кожа светлая, они говорят: «Какая красивая белая кожа, прямо как у папы с мамой». А если темная, то: «Аррэ, что это за айя но чхокро, ребенок айи».
Так было в основном в прошлом и среди богатых бай и сетхов. Они думали, что они такие же, как англичане, и правят Индией наравне с ними. Но не подумайте, что только богатые парси имели такие вкусы. Даже все полунищие маратхи[53] в Тар Галли смеялись надо мной, когда я ходила в банью покупать продукты. Они кричали: «Черная, черная!» Сейчас такого уже не бывает, потому что в Бомбее довольно много людей с темной кожей, ведь многие приезжают сюда с юга – из Тамилнада[54] и Кералы[55] со своим смешным говором: иллей-иллей-пу-пу[56]. Теперь тут привыкли к разному цвету кожи.
Но не к привидениям. Все в корпусе «В» узнали про бхута, котрый появился на лестнице. И все время потешались надо мной – и дети, и взрослые.
Хотите верьте, хотите нет, но этот призрак все-таки любил бедокурить. И перед Пасхой вернулся. Но на этот раз не на лестницу, а прямо ко мне в постель. Честное слово, он уселся мне на грудь и подпрыгивал вверх-вниз, а я не могла его скинуть, потому что очень ослабела (я же правоверная католичка и соблюдала пост). Я не могла даже крикнуть (не потому что испугалась, а потому что он меня душил). Но кто-то из домашних проснулся и пошел в туалет. И в коридоре, где я лежала, зажегся свет. Только тогда этот негодный бхут спрыгнул с меня и исчез.
В тот раз я никому ничего не сказала. Надо мной и так без конца смеялись. Дети в Фирозша-Баг, как меня завидят, сразу давай кричать: «Айя-бхут! Айя-бхут!» В это время как раз вышел новый фильм на хинди «Бхут бангла»[57]про дом с привидениями. И ребята говорили громким голосом диктора на радио: «СМОТРИТЕ СЕГОДНЯ в кинотеатре “АПСАРА” НОВЫЙ фильм БХУТ БАНГЛА. В главной роли Джакайли из корпуса “В”!» Вот так. Да, они здорово надо мной потешались. Но я не обращала внимания, я-то знала, что его видела.
«Джакайли, – зовет бай, – уже готово?» Она хочет проверить масалу для карри. «Слишком крупно, – всегда говорит она, – потри еще, должно быть нежнее». Она права, я нарочно оставляю покрупнее. Раньше, когда я растирала специи как надо, она все равно отсылала переделывать. Ох, как болят мои старые плечи, когда я растираю эту масалу! Но хозяева ни за что не купят машинку-автомат, хоть оба богатые, и бай, и сетх. Он бухгалтер-эксперт