тревожное чувство. Зачем им всё это? Пищевые картриджи и вода – понятно, но платы? Это выглядело нелепо, как будто кто-то пытался собрать техно-свалку в компактном виде.
– Это ваши вещи? – наконец решился спросить он, указывая на рохлю.
Старик поднял голову, его взгляд стал почти виноватым. Он пробормотал что-то себе под нос, но Генрих уловил только отдельные слова: "ресурсы", "сохранить", "не пропадать".
– Это… нужно нам, – её голос был резким, почти оборонительным. Она обхватила руками бутылку с водой, как будто защищала её от чужого взгляда. – Без этого мы не сможем… выжить.Глория резко вскинула голову и посмотрела на Генриха:
– Выжить? – переспросил Генрих, чувствуя, как холодок пробежал по спине.
– Мы просто берём то, что больше никому не нужно, – его голос звучал успокаивающе, но в нём проскальзывали ноты усталости и скрытого раздражения.Старик быстро перебил:
Генрих не ответил, но взгляд его задержался на странной коллекции. Теперь ему казалось, что за этими людьми скрывается что-то гораздо большее, чем просто тревога или неадекватность.
– Кто вы и что вы тут делаете? – Генрих решил взять инициативу в свои руки, чувствуя, как растёт беспокойство. Его голос стал твёрже, а взгляд – настойчивее. – Что это за место и как вы вообще оказались в этой части шахты?
Слова, казалось, врезались в воздух, вызвав мгновенную реакцию. Мужчина напрягся, его плечи чуть приподнялись, а голова будто втянулась в плечи, как у испуганного зверя. Он не ответил, только перевёл взгляд на старика, словно ожидая, что тот возьмёт на себя тяжесть разговора.
Старик бросил на Генриха быстрый, полный тревоги взгляд. Его глаза словно просили: "Не дави, не задавай вопросов, не заставляй нас говорить". Руки его дрожали, когда он машинально поправил воротник своей поношенной рубашки.
Женщина, сидевшая на кровати, продолжала раскачиваться вперёд-назад, как маятник. Бутылка с водой, зажатая в её руках, вздрагивала в такт движению. Она будто не слышала вопроса Генриха, или же намеренно игнорировала его.
– Мы… Мы не хотели проблем, – наконец пробормотал старик, слова выходили с трудом, словно ему приходилось выдавливать их из себя. Его голос дрожал, как тонкая нить, готовая порваться. – Просто искали безопасное место. Только и всего.
– Безопасное место? – переспросил Генрих, его брови нахмурились. – В этой шахте? Здесь давно уже никого не должно быть.
Старик отвёл взгляд, будто отговаривался молчанием. Мужчина с опаской сделал шаг назад, словно хотел исчезнуть из поля зрения Генриха, но вместо этого наткнулся на рохлю. Она чуть качнулась, издав низкий гул.
– Вы… сбежали откуда-то? – Генрих попытался сделать голос мягче, хотя внутри всё сжалось. – Или вас сюда кто-то привёл?
Женщина вдруг остановила раскачивание, её голова резко поднялась. Её глаза сверкнули в тусклом свете, но в этом взгляде было что-то беспокойное, почти болезненное.
– Не твое дело, –