этажа и никакого навоза! На перекладине вешалки болтались небрежно брошенные джинсы и куртка. Саня еще раз осмотрел комнату, выглянул во двор и потер щетинистый подбородок. Вчерашний день уже казался ему болезненным кошмаром. Возможно, траванулся в супермаркете, когда пробовал колбасу, а потом еще и копченую рыбу. Он помнил, что пил какие-то таблетки… а после сутки бредил, лежа на икеевской койке.
Ломило поясницу, вроде вчера весь день один таскал гробы на кладбище. На кладбище! Матрица! Потихоньку память возвращалась и не несла с собой ничего приятного: его выгнали! Да и что-то хреновое случилось с ним вчера. То ли сон, то ли явь.
На полу в кухне валялись уже подсохшие тряпки, стоял таз с водой.
Саня подобрал стеклянную пробку от пузырька непонятно с чем и сунул в горлышко склянки, стоявшей на полке. Содержимое таза вылил в унитаз, присел на табурет и замер… на карнизе сидела тварь из его кошмара.
Росту в ней было как в большой чайке,
Кровяные бусины глаз на маленьком крепком черепе под бесцветными чешуйками бровей наливались и багровели.
Страх взорвал изнутри, швырнул на подоконник! Саня упал на живот и застонал. Половина его тела была за окном. Голова и руки свисали. Казалось одно неосторожное движение: вдох или выдох и он сползет вниз и ухнется об асфальт.
Мужик, ковырявшийся в машине, задрал голову. «Эй, парень! Не балуй!» – крикнул он, погрозив гаечным ключом.
Саня будто очнулся и осторожно заполз в комнату, тут же закрыв окно на все шпингалеты. Сжавшись, он сидел на табурете не отрывая глаз от окна, но тварь так и не появилась.
Идея с возвращением оказалась бесплодной. Хотя нет, плодовитой и этот плод был плодом его воображения, который вызрел в мозгу именно в этой злосчастной хате. Баба – ведьма!
Судорожно двигаясь по комнате, Саня собирал пожитки в рюкзак. Решение покинуть квартиру было спонтанным, но единственно верным в его невероятной ситуации. Кто знает, под какими мансардами свила себе гнездышко жуткая пташка с задницей льва!
Идти было некуда, только на кладбище. Авось Матрица сменит гнев на милость и вернет в бригаду. Могильный бизнес всех прокормит.
К кладбищу от метро ходила маршрутка. Дорогой старался не смотреть по сторонам, глядел под ноги. Если начнется, опять накатит, то он поймет это по тому, как асфальт станет брусчаткой. Но до самого метро дорога была серой и ровной. Окурки под ногами и никаких навозных куч.
Мастерская оказалась пустой – время обеда. Мужики обычно ели в столовке неподалеку. Тащиться туда и портить людям ланч побоялся. Обматерят. Особо с ним не церемонились. Узнать бы как там Матрица… Чувство растерянности не покидало и как-то неприятно саднило кадык, будто бригадир уже приложил к нему свои железные пальцы. Саня тяжело сглотнул и потащился к могиле Селёдкиной.
Еще издали он заметил знакомую фигуру у входа в храм – баба! Среди снующий туда-сюда прихожанок в джинсах и мини, она выглядела нелепо. Из-под серой пыльной юбки с шелковым алым кантом по подолу выглядывали такие же запыленные