Если бы смотрел, то увидел бы, что ты… – Он смотрит на меня так, будто впервые видит. – Что ты не…
– Не кто?
– Что ты уже не ребенок. – Калеб показывает на меня. – Ты выросла.
В другое время, в другом месте я бы могла что-то почувствовать. Теплоту от того, что он наконец-таки меня заметил. Неприятно, что это случилось так поздно. Или гадала бы, что он сейчас обо мне думает, и может ли измениться между нами что-нибудь. Но место и время не другие, и я об этом не думаю.
– Если не заметил я, то Блэквелл уж точно не заметил, – продолжает Калеб. – Наверняка он видит тебя такой же, какой ты была в начале: мелкое, тощее, незаметное создание, с которым хлопот не оберешься.
Он хочет поднять мой дух, я это понимаю, но его слова так близки к тому, как я сама себя вижу – как, боюсь, до сих пор видит меня Калеб, – что я вздрагиваю.
– Никогда не забуду, какое у него было лицо, когда я впервые тебя привел к нему.
У меня откуда-то находится улыбка.
– Он был в ужасе.
– Я его уговорил испытать тебя, – продолжает Калеб. – Поклялся, что сделаю из тебя хорошую ищейку.
– Ты был беспощаден. Поднимал меня ночью и заставлял работать. Бегать заставлял, пока меня не стошнит. Бросать ножи до волдырей на руках. Бил, бил, бил, пока я не научилась блокировать удары.
Он становится серьезным:
– Помню. Наверняка ты меня за это ненавидела.
– Нет, такого не было.
– Я должен был, – говорит он. – Чтобы ты выжила. И ты выжила. Посмотри, какая ты сейчас сильная. Посмотри, какой ты стала.
И какой же я стала?
Калеб улыбается – и мне вопреки всему становится лучше. Становится стыдно, что я была такой дурой и сомневалась в нем, будто он меня отсюда не вытащит. Он сделал из меня ищейку. Он откуда угодно может меня вытащить.
И я улыбаюсь в ответ.
– Вот, теперь узнаю тебя. – Он выглядывает в окно, потом еще раз сжимает мне плечо и убирает руки. – Я пойду, пожалуй. Хочу первым попасть к Блэквеллу.
– Ладно, – говорю я, хотя мне невыносима мысль провести еще хоть минуту в этой камере. Смотрю на ведьму в углу. Она лежит неподвижно, глаза закрыты. Уж не умерла ли она?
– Я знаю, что это тяжело, но постарайся сохранять спокойствие, – говорит Калеб. – Убедить Блэквелла тебя выпустить – это может занять время, ты же знаешь, каким упрямым он бывает. Но что бы ты ни делала, не делай глупостей вроде попытки бежать. Только еще больше в беде увязнешь. Я вернусь сразу же, как смогу.
Я киваю.
– Приду за тобой, – повторяет он. – Обещаю.
И уходит.
Глава шестая
Проходит день, потом второй. Третий.
Четвертый.
Ни посетителей, ни стражей – только те, что приходили унести мертвую ведьму из моей камеры. Она закоченела, остыла и стала вся синяя. Если мой счет верен, то я уже неделю в тюрьме, а значит – завтра снова воскресенье. Снова сожжение. Если Калеб не придет в ближайшее время, меня тоже сожгут. Стигма не защитит меня от превращения в груду пепла.
Я держу слово и бежать не пытаюсь