Это, пожалуй, единственное, что способно вернуть мне благоволение Блэквелла. Единственная надежда выбраться из этой передряги живой. Поэтому я делаю то, что гарантировано выгонит из моей комнаты Николаса и Джорджа: роняю лицо в ладони и притворяюсь, что плачу.
– Простите меня, – шепчу я жалобным, невинным девичьим голосом. – Так все сразу… я еще не совсем здорова. Мне бы отдохнуть хоть чуть-чуть…
– Конечно, – говорит Николас, порываясь встать. Джордж помогает ему подняться. – Понимаю, что ты пережила не самые приятные моменты. Утром поговорим.
– Надеюсь, что тогда я почувствую себя лучше, – отвечаю я.
Потому что буду уже на полпути к Апминстеру.
Джордж ведет Николаса к двери.
– Доброй ночи, Элизабет, – говорит колдун тихо. – Спокойного сна.
Я прячу усмешку. Неудивительно, что эти реформисты не могут взять верх. Слишком уж доверчивы.
Поднимаю глаза – Джордж внимательно на меня смотрит.
– Что такое? – спрашиваю я.
– Нет, ничего, – отвечает он, закрывая дверь. С моей стороны.
– Ты что?
– Я, наверное, останусь. Знаешь, раз ты так расстроена, да и вообще…
Он опять устраивается на стуле, закидывает ноги на табурет и заворачивается в одеяло. Готова поклясться, что он ухмыльнулся.
Не совсем, значит, доверчив.
Глава восьмая
Конечно, я могла бы его убить: у Блэквелла нет правила, запрещающего убивать шутов. Особенно если он не настоящий шут, а шпион реформистов. Могу это сделать прямо здесь. Прямо сейчас.
Но Джордж будет отбиваться. Он позовет на помощь, и непонятно, кто откликнется. Несомненно, колдуны. Реформисты, ага. Шпионы, ведьмы, знахари, и один бог знает, кто живет в этом доме. Не важно даже кто, а важно, что их куда больше, чем меня. У бедной ищейки не хватит сил драться со всеми сразу, а потом еще добраться до Апминстера – в таком виде, как сейчас. У меня нет одежды, нет плаща, нет оружия. Даже ботинок нет. Одно дело – сбежать при таком раскладе. И совсем другое – драться.
Все, что я пока могу, – наблюдать и ждать. Изучать обстановку, оглядываться – что там за спиной? Ждать, пока вернутся силы, ждать, пока представится возможность. А она рано или поздно таки представится.
Остановившись на этом плане, я залезаю под теплые одеяла и через несколько секунд засыпаю.
Когда просыпаюсь в следующий раз, уже белый день. Джордж стоит перед камином, подталкивая полено носком ботинка. Он полностью одет, на нем зеленые штаны, рубашка в красно-белую полоску и какой-то жилет.
– Добрый день, – говорит он, не оборачиваясь.
Я закатываю глаза:
– И когда же я от тебя избавлюсь?
– Что за приветствие лучшему другу?
Он оборачивается, ухмыляясь. Спереди его жилет богато расшит красным, зеленым и синим, и к нему приколота золотая брошь, из которой торчит огромное красное перо.
– Расфуфырен, как рождественская елка, тебе это известно?
– Это ты еще моей шляпы не видела, – отвечает