его, смертная, – произнёс он.
Девушка нерешительно протянула руку и взяла нож. Его рукоять была холодной, словно сама смерть, но сам он при этом был удивительно лёгким.
– Что мне нужно сделать? – спросила она, с трудом сдерживая дрожь в голосе.
Дух медленно отступил в сторону, указывая на ручей.
– Войди в воду, по пояс, и нанеси себе удар в сердце. Так ты сможешь разрушить искупить грех братьев.
Эленика посмотрела на воду. Ручей отражал свет луны, и на поверхности играли причудливые отблески. Она сделала шаг вперёд. Вода была ледяной, её прикосновение обжигало, как мороз, но Эленика шла дальше. Каждый шаг казался вечностью, но она дошла до середины ручья, где вода доходила ей до пояса. Она стояла там, держа нож в руках. Дух наблюдал за ней с берега, его силуэт был неподвижным и безмолвным.
Эленика закрыла глаза. В её голове замелькали образы: лицо Адриана, его смех, их детские игры, их мечты, которые они делили. Она вспомнила их последнюю встречу, как он смеялся над её беспокойством. Слёзы потекли по её щекам, но она не позволила себе колебаться.
Она подняла нож, его острое лезвие отражало свет луны. На мгновение всё вокруг замерло. Только журчание воды напоминало, что мир ещё жив.
– Адриан, – прошептала она, её голос дрожал. – Я люблю тебя. Пусть моя жертва вернёт тебя к свету.
Зажав нож в зубах, девушка разорвала на себе платье, а затем, взяв нож за рукоять обоими руками несколько раз вздохнула и нанесла решительный удар. Едва нож коснулся ее белой груди, едва пролилась первая капля крови, все остановилось. Ножа в ее руках не было. Лишь капли крови струились с оцарапанной груди, с раны напротив сердца, которое готово было принести себя в жертву. Дух не хотел крови. Дух хотел увидеть силу любви, готовность отдать себя ради брата. Искупить вину Каина.
Вода вокруг девушки заискрилась, словно серебро, тишина леса вдруг наполнилась странным гулом. Он становился всё громче, будто сама земля пробуждалась ото сна.
Внезапно издалека раздался звук колоколов. Их звон был низким, но чистым, словно волны звука прокатились через горы. Эленика замерла, потрясённая. Колокола звонили сами по себе. Она знала, что в это время церковь пуста, но звук был слишком реальным, слишком сильным.
– Что это? – прошептала она, поднимая глаза к небесам.
Над ручьём начал сгущаться странный свет. Он переливался серебром и золотом, словно само небо спустилось, чтобы освободить эти земли. Вода вокруг неё начала бурлить, но не с пугающей силой, а с мягким, почти успокаивающим ритмом.
Из ручья, словно поднятые ветром, начали подниматься полупрозрачные фигуры. Это были души, томившиеся в проклятом ручье. Их лица были едва различимы, но Эленика видела, что они смотрят на неё с благодарностью. Мужчины и женщины, старики и молодые, даже дети – все они, те, кого когда-то забрала проклятая вода, теперь поднимались к свету.
– Они свободны, – раздался голос духа, который теперь звучал иначе – мягче, спокойнее. Он стоял на берегу и смотрел на происходящее. – Твоя любовь разрушила