замер. Её слова были простыми, но в них скрывалось нечто большее. Он чувствовал это. Творить… Это было всё, о чём он мечтал последние месяцы. Но он знал, что за этим предложением, как и за предложением Седмиры, стоит нечто большее.
– Что мне придётся отдать? – спросил он, пытаясь удержать голос от дрожи.
Женщина не ответила сразу. Она подошла ближе, её фигура в длинном пальто казалась почти нереальной.
– Это зависит от тебя. Иногда, чтобы получить что-то ценное, нужно отдать меньше, чем ты думаешь.
Лука почувствовал, как внутри него разгорелась борьба. Он вспомнил свои строки, те, что трогали людей, но приносили боль. Он вспомнил Седмиру, отца Вука, все свои страхи и сожаления.
– Так ты хочешь снова творить, поэт? – повторила женщина, её голос прозвучал как шёпот, но отозвался в его голове громким эхом.
Лука смотрел на неё, фонарь замерцал, и тень женщины на мгновение стала длиннее, словно охватила всю площадь. Взгляд женщины был наполнен ожиданием. Лука понимал, что его выбор изменит всё. Но что именно – он не знал.
Проклятый ручей
В маленьком горном селе, окружённом вечными вершинами и густыми лесами, жило древнее предание. За селом, где начиналась тропа, ведущая в сердце букового леса, протекал ручей, скрытый в тени вековых деревьев. Его журчание слышалось лишь вблизи, будто он избегал быть замеченным. Никто не осмеливался пить из его воды, и даже животные сторонились его берегов.
Старики говорили, что ручей – не просто водный поток, а граница между мирами живых и мёртвых. Его вода была смертельна, но не так, как яд или болезнь. Она уносила душу, оставляя тело неподвижным на берегу, или же вовсе заставляла исчезнуть без следа. Каждый в селе знал об этом предании с детства, и никто не хотел проверить его истинность.
Легенда гласила, что когда-то давно два брата из рода Топай сцепились в у этого ручья в смертельной схватке. Они были родными братьями, но несли в сердце ненависть друг к другу, ненависть, которая переросла в открытую вражду и привела к их гибели. Их кровь смешалась с водой ручья, а духи, разгневанные их непримиримостью, наложили на место проклятие.
С тех пор ручей стал символом наказания за грех братоубийства. Те, кто осмеливался приблизиться к его водам с дурными мыслями или в поисках правды, якобы слышали в его журчании голоса, зовущие их по имени. Другие рассказывали, что ночью над водой можно увидеть призрачные фигуры, которые блуждают в ожидании, пока проклятие не будет снято.
Ручей был частью леса, который обходили стороной, а истории о его проклятии рассказывались у костров, вплетаясь в повседневную жизнь. Никто из местных не пытался оспорить эти слова. Даже смельчаки, готовые доказать всем, что это лишь сказки, никогда не возвращались обратно – или возвращались, но уже не такими, как прежде. Но все верили в зловещую силу ручья.
В тот день гуляли пышную свадьбу. Звучала музыка, запах мяса, жарящегося прямо на деревенской площади на нескольких огромных кострах окутывал всё вокруг, а льющееся рекой вино, горячило кровь молодых и застилало разум старожилов.
Среди