а сам он жил в своей столице – Ферте, самом прекрасном оазисе на юге, куда закрыт был вход иноземцам и вообще никого, кроме придворных и обслуги, не допускали. Лишь послы иноземных королей могли узреть красоту дворца-сада и разнести по всей Ойкумене рассказ об увиденных чудесах.
Офицер, что командовал гарнизоном Аднета, почти все дни проводил в таверне на базаре – здесь он собирал слухи и обсуждал последние новости с хозяином таверны и единственным медикусом – все трое были ветеранами последней войны, которая случилась лет тридцать назад, если не больше. Они и сами не помнили, когда это было. Теперь главным и единственным врагом была скука, а единственным доступным развлечением – приход каравана из пустыни с юга или прибытие торговцев, что высаживались в гавани Слепого моря, – с севера.
Обитель Ордена пряталась за стеной из красного кирпича. Древняя кладка, покрытая седым налетом, огораживала целый квартал на скале чуть пониже той, что приютила Черную крепость. Пока я обходила краснокирпичную стену, навстречу попались лишь парочка горожан да какой-то крестьянин с ближнего оазиса, ведущий в поводу ослика. Строения внутри было не разглядеть, наружу из-за зубцов выглядывали только крытые охристой черепицей крыши. Да еще одиноко торчала смотровая башня, сложенная, как и крепость, из черного камня. Дверей в стене было четыре. Но только в одну, судя по всему, пускали посетителей. Здесь на цепи висел медный дверной молоток в виде бараньей головы. Я остановилась. Поправила плащ, успевший из белого стать красновато-серым от дивноземельной пыли, несколько раз качнулась с пяток на носки так, что скрипнули мелкие камешки под каблуками. Потом набрала побольше воздуха в легкие, ухватила молоток и постучала. Три раза. Настойчиво, требовательно, но не нагло. Подождала. Постучала снова. Тогда наконец узкая калитка в огромной двери отворилась, возник служка в черном балахоне и сандалиях на деревянных подметках, узкоплечий, с остренькой мордочкой и свежими припухшими татуировками на щеках.
– Женщин в Орден не берут, – объявил он прежде, чем я успела задать первый вопрос.
– Да не собираюсь я вступать в ваш палаческий орден, вот уж увольте. Я ищу магистра Раниера.
– Магистр Раниер мертв, – спешно выпалил привратник.
– Как зовут тебя, великолепный страж Ордена?
– Тиб, – парнишка улыбнулся.
– И сколько же тебе лет, Тиб?
– Ше… семнадцать.
– Неужели? – я подмигнула мальчишке, отчего тот совершенно запунцовел. – Ну, хорошо, семнадцать. Но тогда семь лет назад, когда якобы погиб магистр Раниер, тебе было десять лет, а в Орден послушниками берут не раньше двенадцати. Так что к моменту твоего появления в Ордене Раниер уже два года был как мертв, и вряд ли его имя настолько застряло в твоем ленивом мозгу, что ты сразу же в полморгания его вспомнил.
– Почему ленивом? – обиделся Тиб.
– Потому что привратником к дверям учеников ставят в наказание за нерадивость. Так что ступай к Великому Магистру