распахнул дверь, но сам заходить не стал. Кивнул мне, мол, вот порог, и вот твоя Судьба. Почудилось, что он язвительно усмехнулся. Да мог бы захохотать в полный голос: я давно прозревала, что именно должна увидеть.
Итак, я вошла.
Человек в келье стоял спиной к двери, на нем была черная свободная блуза, которую обычно носят простолюдины в Дивных землях, и длинные узкие брюки из серой ткани. На столе был разложен огромный фолиант, и человек склонялся над ним. Я узнала его сутуловатые плечи – не могла не узнать – и руки. На них по-прежнему были только знаки скрещенных топоров и мечей. Значит, в своем служении Ордену он не поднялся на новую ступень.
– Светлой Судьбы, Раниер! Тебя хочет видеть магик третьего уровня.
Он обернулся на мой голос.
Да, я ожидала подлянки. Но то, что увидела, заставило сделать шаг назад к двери. Но я сдержалась и закусила губу.
Глава 2. Не так страшная черная магия, как ее последки
Нет, черная магия не убила Раниера. Но слепленный из нее шар ударил его в грудь и пробил кожу. Если бы заряд прошел насквозь – как снес часть плеча у дяди Кенрика в Гарме, рану могли бы тут же очистить и заживить – тем более что и я, и Кенрик знали, что нужно делать. Но удар пришелся в грудь напротив сердца. Сила его была такова, что Раниер потерял сознание и грохнулся на пол, не в силах сопротивляться атаке черной мерзости, а проклятый состав излился под кожу. Защита магистра не пропустила смертельную магию внутрь тела и принялась ее выталкивать. И вытолкнула – через рот, нос и левый глаз, поскольку Раниер упал на левый бок. После чего рот оказался разорванным изнутри – нижнюю губу оторвало наполовину, а верхнюю вывернуло наизнанку, и она покрылась черными наростами, похожими на гроздья застывшей черной смолы. Но поскольку черная магия изливалась не только через рот, но и через нос, ноздри носа снесло тоже – остались две дыры в черных наростах обезображенной кожи. И, наконец, левый глаз. Сам глаз чудом уцелел, но нижнее веко оттянуло и вывернуло наизнанку, и тоже покрыло черными пузырями. На шее – там, где под кожей черная дрянь текла, ища выход, кожа потемнела и сделалась похожей на грязную сморщенную тряпку.
Семь лет назад после удара я видела кровь вокруг головы Раниера и черные извивы последков – но не разглядела лица – дядя Кенрик мгновенно прикрыл голову магистра плащом.
– Ты все же нашла меня… Упрямая. – Он сокрушенно покачал головой.
Раниер не мог говорить с помощью губ и голосовых связок – за него говорил его магический дар – отчего голос его казался искусственным, как у кукол Механического Мастера.
– Ты обещал на мне жениться, – напомнила я, – если соглашусь ждать тебя семь лет. И я ждала. Но ты не вернулся. Пришлось тащиться сюда, в Дивные земли, через гавани приморских городов на корабле. За каюту отдала два золотых. Как говорят во Флорелле: содрали двенадцать шкур.
– Давно ты догадалась, что я жив?
– Да где-то спустя год. Бабушка что-то уж очень многозначительно молчала и не желала отвечать на мои вопросы. Ну и еще кое-что… Я надеялась