ротмистр, – и более мягко добавил, – я сейчас как раз над этим работаю.
Полистав список приговоренных к расстрелу, Артамон Эрастович, выделил красным несколько фамилий и позвонил в колокольчик. Дверь отворилась и мягкой бесшумной походкой, совершенно не вязавшейся с могучим телосложением, вошел вахмистр.
– Вызывали ваш благородие?
– Макар Афанасьевич, голубчик, приведи ко мне Зарукова, а этих, – ротмистр прочитал несколько фамилий, – в подвал.
Кабинет Арестова находился на втором этаже тюрьмы, поэтому ждать пришлось недолго.
– Заключенный Заруков доставлен.
– Введи.
Вахмистр легонько хлопнул по плечу солдата невыразительной внешности.
– Освободи его и оставь нас.
Сняв с арестованного наручники, вахмистр спросил:
– Этого подождать?
– Нет-с, этого ждать не стоит, идите милейший.
Дверь закрылась, и ротмистр предложил:
– Присаживайтесь Юрий Васильевич, закуривайте, – ротмистр пододвинул портсигар, – рассказывайте, что новенького узнали.
– Да собственно ничего особенного, за исключением того, что матрос Клинкин, оказывается знаком с Мокроусовым.
– Неплохо, – сказал Арестов, – А как новеньких встретили?
– Обрадовались листовке. Я, кстати помню их по нашумевшему Петербургскому делу.
– Не сомневался, громкое было дельце. А они вас не вспомнили?
– Нет, это исключено, – выпуская в потолок струйку дыма ответил поручик. – Мы не встречались, я знаю их по фотографиям и ориентировкам. Меня опять в камеру?
– Хватит вам томиться, – улыбнулся ротмистр.
– Как скажете, – пожал плечами поручик, – пользы от меня в тюрьме мало.
Протянувшись над столом, поручик стряхнул с папироски пепел, а ротмистр взглянув на белые руки поручика, сильно контрастирующие с грязными обшлагами рукавов потрепанной шинели спросил:
– Скажите, а вы руки перед едой моете?
– Ну разумеется, – оскорбился поручик.
– А вот настоящий пролетарий никогда этого делать не станет-с.
Поручик, не найдясь с ответом промолчал, докурил и потушил папироску.
– Людей мало, – вздохнул ротмистр, – и времени. Но вы, Юрий Васильевич неплохо поработали. То, что вы узнали об охранниках Ничепоренко и Степанчуке неоценимо.
– А почему они еще на службе?
– Разберемся, – ротмистр махнул рукой, – не все сразу. Ступайте, отдохните, только выйдете через черный ход. Вечером вы мне понадобитесь.
– Честь имею, – ответил поручик вставая.
– Отворив железную дверь, поручик спустился и вышел на улицу.
Артамон Эрастович звякнул в колокольчик.
– Макар Афанасьевич, приведите Ерохина и Стелькина.
– Слушаюсь, – совсем не удивившись исчезновению заключенного ответил вахмистр.
– Артамон Эрастович встал, прошелся, выглянул в окно, выходящее в тесный двор. – Вам их обоих, или по одному? – спросил вахмистр.
– Сперва Ерохина.
– Развязать?
– Развяжите