ригоризму – тенденцией к реабилитации Средневековья или с его выдержанной в духе современной газетной политики критикой Оттона I. Впрочем, излагаемые им факты едва ли могут быть кому-либо неизвестными. А его интерпретация представляет собой социологическую проблему, в решение которой он едва ли внес что-то существенное, во всяком случае куда меньше, чем столь остро критикуемый им Зандер.
6
Любое социальное состояние содержит в себе остатки предшествующего и зародыши последующего, причем последние особенно бросаются в глаза исследователю, рассматривающему прошлое сквозь очки более позднего времени. Natura non facit saltum, и о каждом состоянии в смысле некоего четко зафиксированного типа можно говорить только как об абстракции. Однако в целях «экономии мышления» такие абстракции необходимы. Кроме того, каждое состояние в своей тотальности (не как абстракция) порождает последующее в его тотальности. Однако полученный посредством абстракции тип отнюдь не обязательно должен порождать следующий за ним тип того же самого логического характера, поскольку схваченные в нем элементы реального исторического объекта в лучшем случае являются лишь частью реальных действующих причин, – в этом состоит одна из трудностей любой «теории развития». Верно, что, как подчеркивает фон Белов, социальные силы Средневековья невозможно свести к «частным» отношениям и что в них всегда так или иначе присутствовала «коллективная цель». Конечно, утверждение фон Гирке, что право пользования крестьянина и территориальная власть короля совмещаются в одном понятии пространственно-вещного права, в силу своей всеобщности и резкости содержит явное преувеличение. Однако этой «несводимости» и «коллективной цели» недостаточно, чтобы говорить о «государстве», если это слово должно сохранять связь с тем, что так называем мы, а это признание не освобождает нас от задачи максимального уточнения того, что в том или ином социальном состоянии нам кажется существенным для исследовательских интересов. Кроме того, социальное состояние может содержать различные, несовместимые по своей «внутренней логике» типы, которые следует рассматривать по отдельности. Поэтому имело смысл как проводимое фон Беловым различие между «ленным государством» и «феодальным государством», так и, например, различие между «ленной» и «аллодиальной» системами, проводившееся Роттеком. Хотя последнее подразумевает противопоставление двух принципов, а первое понимает «феодальное государство» как более широкое понятие, включающее в себя особое «ленное государство». Все такого рода попытки направлены на понятийную обработку исторического материала, которая только и способна открыть путь к ясности. Несомненно, ленная система никогда не охватывала все социальное тело целиком. Однако с IXпо XIII век она представляла собой характерную для него организационную форму, наряду с которой постепенно развивалась и другая форма феодального государства, чтобы, в свою очередь, занять господствующее