поместье, а у меня как раз есть деньги. А мне нужен муж, который позволит выплатить долги отца из моего приданого и… – Сюзетта вдруг запнулась и закусила губу, испугавшись, что следующее условие может вызвать сопротивление. Однако для осуществления задуманного плана необходимо было обсудить все детали, а потому она решительно продолжила: – Мне бы хотелось заключить соглашение, по которому я могла бы жить собственной жизнью.
При этих словах Дэниел изумленно поднял брови:
– Что это значит?
– Ну… – протянула Сюзетта, не в состоянии подобрать слова. Честно говоря, она и сама толком не знала, что подразумевает под этим условием. Она просто чувствовала, что не желает оказаться во власти отвратительного субъекта, который будет ей досаждать и портить жизнь следующие сорок – пятьдесят лет. Вздохнув, она заявила: – Думаю, это значит, что у меня будет право путешествовать одной или, например, жить в деревне без вас. Ну, если ваше общество покажется мне… э-э-э… неприятным.
– Понятно, – сухо отозвался Дэниел. – Если мы все время будем жить врозь, то как же у нас появятся наследники?
– О! – Сюзетта отчаянно покраснела. – Ну, я думаю, мы могли бы договориться и время от времени встречаться с целью… э-э-э… произведения потомства.
– Время от времени встречаться с целью произведения потомства! – не веря услышанному, повторил Дэниел, а потом сердито пробормотал: – Звучит просто волшебно!
Сюзетта нахмурилась. Ей показалось, что фраза звучит не волшебно, а сухо и бесчувственно и ничем не напоминает тот страстный бред, о котором она читала в одном из Лизиных романов. Хотя ей было трудно даже представить описанный там экстаз и разгул страстей. Ее никогда и никто даже не целовал. А если ей не понравится целоваться? Тот факт, что у него нет дурного дыхания, еще не означает, что ей доставят удовольствия визиты, о которых она так смело говорила. Приняв решение, она расправила плечи и решительно заявила:
– Мы должны поцеловаться!
Дэниел едва не упал со скамьи.
– Что? – потрясенно спросил он.
– Ну, мы должны убедиться, что сможем… сотрудничать… в этом отношении, – кое-как закончила фразу Сюзетта и жарко покраснела, потом сглотнула и заставила себя продолжить: – Вы должны меня поцеловать, тогда мы все узнаем.
– Моя дорогая леди, – начал Дэниел, который отчасти сердился, отчасти развлекался, – я думаю, что не смогу…
– О боже мой! – нетерпеливо прервала его Сюзетта, еще раз потянулась к нему и на сей раз прижалась губами к его губам. В спешке, стараясь как можно скорее покончить с этим делом, она потеряла равновесие и, чтобы не упасть, ухватилась за его сюртук и застыла в таком положении, ожидая, пока ее охватит то божественное волнение, о котором она читала в романе. К несчастью, никакого божественного волнения она не ощутила и с неудовольствием решила, что такое прикосновение ничем не отличается от прикосновения, например, к чашке. Разжав пальцы, Сюзетта села на место и разочарованно вздохнула: – Да-а… боюсь, что вы не очень сильны в этом.
– Что?! –