что должен уметь защитить себя и своих близких, если возникнет такая необходимость, ведь на словах всё просто, но в реальной жизни приходилось быть готовым ко всему.
Мастер меча и маг Альберих стали его наперсниками, единственными людьми, которым он мог полностью доверять, с которыми он мог быть откровенным. Они видели его истинное лицо, знали о его сомнениях и страхах, но никогда не осуждали его, а наоборот, поддерживали и наставляли на путь истинный, делясь своими знаниями и опытом, заботясь о нём, как о родном сыне.
Люциан был благодарен им за это, ведь без их помощи ему было бы гораздо сложнее выжить в этом жестоком мире, полном опасностей и врагов, где каждый сам за себя. Они стали для него не просто учителями, но и друзьями, семьёй, которую он обрел в этом мире, пусть и не по крови, но по духу, ведь гвардеец видел в них, в первую очередь, верных товарищей, готовых прикрыть его в любой момент, готовых разделить с ним тяготы и невзгоды.
Но Люциан знал, что не может постоянно прятаться за маской. Рано или поздно ему придётся снять её и показать своё истинное лицо, заявить о себе, о своих правах, о своих целях. И он должен быть готов к этому моменту, должен стать достаточно сильным, чтобы противостоять любым врагам, как внешним, так и внутренним, чтобы защитить то, что ему дорого, и тех, кто ему дорог, невзирая на все интриги и заговоры, которые плелись вокруг него. Ведь он был не просто пешкой в чужой игре, а самостоятельной фигурой, способной изменить ход партии и поставить мат всем своим недоброжелателям, одержав верх над теми, кто желал ему зла.
Глава 13: Нежеланное внимание
Слухи имеют невероятную способность распространяться с неимоверной скоростью, обрастая по пути невероятными подробностями, искажаясь до неузнаваемости, превращаясь из фактов в домыслы. Так случилось и с даром Люциана. Весть о юноше, способном нейтрализовать магию, словно лесной пожар, охватила не только замок Эвергард, но и всё герцогство, а затем вырвалась и за его пределы, достигнув самых отдалённых уголков королевства, неся с собой тревогу, непонимание и страх.
Если сначала об этом шептались лишь слуги в тёмных коридорах замка, то теперь о Люциане говорили на рыночных площадях и в тавернах, в кузницах и мастерских, в крестьянских избах и дворянских особняках. Каждый пересказывал эту новость на свой лад, добавляя что-то от себя, преувеличивая и искажая факты, превращая Люциана то в спасителя, то в предвестника беды.
Весть о необычном даре Люциана дошла и до соседних правителей, вызвав у них немалый интерес и беспокойство, ведь никто не мог предсказать, как именно Люциан использует свой дар. Одни видели в нём угрозу своему положению, опасаясь, что герцог Эвергард использует сына, чтобы расширить своё влияние и захватить новые земли. Ведь мало ли что взбредёт в голову мальчишке, возомнившему себя великим и могущественным. Другие же надеялись заполучить Люциана на свою сторону, сделать его своим союзником и использовать его дар в своих интересах, что было весьма прагматичным