лежащей на плечах правителя. Наблюдая за отцом, за тем, как тот управляет герцогством, Люциан всё больше утверждался в мысли, что его собственный дар – не просто редкая способность, не просто оружие, которое можно использовать в бою или для достижения личных целей, но и огромная ответственность, бремя, которое он должен нести с достоинством, ведь от правильного применения дара зависело слишком многое.
Он видел, как непросто быть правителем, как много забот и проблем лежит на плечах герцога, как часто ему приходится принимать сложные решения, от которых зависят судьбы людей. Люциан понимал, что быть правителем – это не только привилегии и власть, но и невероятная ответственность перед своим народом, перед своей землёй, перед самим собой. И далеко не каждый был способен выдержать столь сильное давление, сохранить самообладание и здравый смысл в самых непредсказуемых ситуациях.
Его дар нейтрализации магии мог стать как мощным оружием в защите герцогства, так и яблоком раздора, причиной новых конфликтов и бед, если бы он попал не в те руки, если бы Люциан не научился контролировать его, не сумел бы направить его на благо своего народа, а не во вред. Он не мог допустить, чтобы его дар стал инструментом в руках тех, кто стремился к власти и господству, кто не остановился бы ни перед чем ради достижения своих корыстных целей.
В то же время Люциан не мог забыть о предостережениях мага Альбериха и о том, что он узнал из старинных летописей. Тёмные эльфы, когда-то уже пытавшиеся поработить этот мир, не были уничтожены полностью. Они затаились, выжидая подходящего момента, чтобы нанести новый удар, и нет никаких сомнений в том, что они захотят заполучить в свои руки такой редкий и мощный дар, которым обладал Люциан, ведь с его помощью можно было разрушить любой, даже самый защищённый город.
Люциан понимал, что его способности могут стать решающим фактором в грядущем противостоянии с тёмными эльфами, что именно от него будет зависеть судьба не только герцогства, но и, возможно, всего мира. Он не мог позволить себе оставаться в стороне, не мог допустить, чтобы тёмные эльфы снова принесли боль и страдания на эту землю. И пожертвовать ради этого придётся очень многим, в том числе, и жизнями своих людей.
Перед Люцианом встал непростой выбор – посвятить свою жизнь мирному правлению, сосредоточиться на развитии герцогства, на заботе о своих подданных, стараясь не ввязываться в новые конфликты, или же подготовиться к неизбежной войне, посвятить себя развитию своего дара, стать защитником для всех, кому угрожает тень прошлого, защитить мир от новой угрозы. И, если потребуется, пожертвовать собой, лишь бы зло, в лице тёмных эльфов или других врагов, не смогло взять верх.
Это был непростой выбор, ведь Люциан не был воином по своей натуре. Ему куда больше нравилось созидать, чем разрушать, строить, чем воевать, договариваться, чем приказывать, а не идти на поводу. Но он также понимал, что мир не всегда таков, каким его хочешь видеть, что иногда приходится брать в руки оружие, чтобы защитить