ответил отец.
Висевший в воздухе накал недавнего диалога совсем не оставил кислорода, а там и без того дышать было нечем. Мэриан незаметно покинула общество, которое и так за последние пару часов наскучило ей донельзя. Она вышла на балкон, находившейся этажом выше. Освежающий вечерний ветер проносился мимо нее, словно успокаивая.
Она успела отметить все тонкости местной архитектуры. Строительство этого поместья, вся его анатомия, были доступна любопытному глазу, и более того, казалось, была сделана именно для пущей импозантности. На балконе помимо нее не было ни единой души. Может, это была запретная секция, или гостям настолько было хорошо внутри этой крепости, и они хотели запомнить этот знак почести и любезности дворян как можно лучше, ведь новой встречи им жизнь еще долго не сулит.
– В тактичности мой брат никогда не был триумфатором, – раздался голос из ниоткуда.
Это был мужчина молодых лет, ближе к двадцати семи. Одним голосом он смог заворожить ту, кто была в отчаянии всего минуту назад. Поставленная речь, чуть заниженный тон, отчетливо натренированный баритон и умение вести слаженные диалоги – он был несомненно голубых кровей, и даже если бы он не упомянул своего родственника, подобная мысль стала бы отнюдь не последней в ее и так заполненной бурей голове. Это голос того, кто может подобно сиренам завлекать души на погибель, и она отчетливо это понимала, но та сила, с которой он тащит души на дно, была сильнее ее собственной, именно поэтому она по дуновению ветра повернулась к нему. Широкий стан и выбивающая вперед грудь, густые черные брови, кораллово-коричневые локоны, медно-ониксовые глаза и высокий рост – его аристократичность отметить не составляло труда.
– Слова, в моем понимании, – далеко не самое слабое оружие. Они сделаны не из стали или бронзы, но раны, нанесенные ими, не менее кровоточат, и их не залечить бинтом, – ответила она. – Порой ты остаешься с этой дырой на всю жизнь.
– Люди способны убивать одним взглядом, а Вы говорите о словах, – ответил юноша.
Секунды молчания рисовали в их головах образ собеседника, но информации было так мало, что молодому господину пришлось прервать это молчание, чтобы картина была яснее.
– Луи Антуан Софи де Виньеро дю Плесси, – представился мужчина.
Девушка еле заметно поклонилась и еще еле заметно ухмыльнулась, отводя взгляд на просторы поместья.
– Мэриан Леруа, – ответила она. – Но, чтобы Вы хотя бы приближено представили себе кто это, мне понадобятся года для написания книг о моем роде, с учетом того, что за это время что-нибудь произойдет.
Герцог IV от неловкости всей ситуации опустил голову, явно скрывая подступающий смех, который держал исключительно благодаря воспитанию. Мэриан редко делила людей на тех, с кем могла бы позволить себе лишнего, а с кем должна была промолчать. Но на какое-то мгновение, на несчастные пару секунд, она подумала, что с ним не боится обрушить на себя гнев небес.
– Боюсь,