несколько дней до этого я покупал билет из Ванкувера (штат Вашингтон) до станции "Чикаго Юнион", у меня не было никаких дел на Среднем Западе. Я планировал проехать на поезде туда и обратно и надеялся, что уединенное путешествие каким-то образом станет достаточным временем, чтобы привести в порядок свои мысли и свою жизнь или хотя бы немного прояснить ее и обрести покой. Боже, как же мне это было нужно.
***
Я наклонился и чмокнул Макензи в щеку.
"Спасибо за понимание. Я знаю, что сегодня Рождество, но последнее, что мне нужно, – это находиться среди людей. Никто, кроме меня, не поможет мне разобраться в этом деле… а мне нужно привести мысли в порядок. Возможно, у меня еще долго не будет возможности повторить такое путешествие".
"О, боже мой, конечно!" – воскликнула она. "Мне просто хотелось бы как-то помочь, но я знаю, что это то, что вам нужно сделать – мы просто сделаем Рождество супербольшим в следующем году". Моя самая преданная сторонница широко улыбнулась, а мое чувство вины за пропущенное Рождество только усилилось. Я не справился с этим годом; кто знает, насколько хуже мне будет в следующем году.
Я перекинул рюкзак через плечо и взял с заднего сиденья сумку. Затем я направился через парковку к Ванкуверскому вокзалу. Когда я проходил мимо поезда, меня испугало внезапное оглушительное шипение тормозов, сбрасывающих давление, и я подумал, что странно, что на платформе никого нет. Обычно ранним утром здесь было шумно.
Один
"Ваши глаза – это окно, через которое душа видит мир".
Я взглянул на свой телефон и увидел пару пропущенных сообщений. Черт, надо было проверить уведомления от Amtrak. Я пропустил обновленное время отправления после покупки билетов. Когда девушка за стойкой проверила мою бронь, она поспешила вывести меня за дверь и сообщила по рации, чтобы я успел на поезд, как раз вовремя. Теперь я знал, почему станция была пуста – все уже сели. Я был последним в поезде.
Моя остановка на кофе – попытка удержать хоть какое-то ощущение знакомости в это тревожное утро – едва не стоила мне поездки.
Я направился по проходу, проходя через один полный вагон за другим, протискиваясь через пассажиров, уже выстроившихся в очереди в туалеты, и останавливаясь, чтобы дать матери поднять с пола своих двух борющихся близнецов, чтобы я мог проскочить. Я прошел через вагон-бар, вагон наблюдения и по узким коридорам через спальные вагоны, расположенные в передней части поезда. В конце концов я нашел свою комнату – тесную, но уютную каморку вдоль левой стороны поезда, шириной примерно в четыре фута между окном и дверью в зал, где я стоял. Большое окно занимало почти всю длину комнаты, а две скамьи, стоящие друг напротив друга, можно было разложить в кровать. Я раздвинул шторы, закрывающие толстое стекло; я не хотел упустить вид, когда мы выезжали из Ванкувера в ущелье реки Колумбия.
Я скинул пальто, засунул сумку под сиденье рядом с рюкзаком и направился к последнему вагону, когда поезд тронулся с места. Что-то в последнем вагоне в конце поезда привлекло мое внимание, и я хотел это выяснить.
Я