постарше. Он застыл в изумлении, но через мгновение уже что-то кричал. Однако я уже ничего не слышал. Запах. Я почувствовал его запах и разум отключился. Убить!
Стремительный прыжок и меня встречает лезвие меча. А он непрост, промелькнула мысль. Уклонившись от клинка, я успел задеть его когтями и теперь не спешил повторно атаковать. Парнишка, не замечая раны, рванул к кустам и вдруг отшатнувшись в панике выбежал обратно на поляну. За ним выскочил мужчина средних лет с обнажённым мечом, окрашенным кровью. Стоя между нами, мальчишка в ужасе переводил взгляд с него на меня и обратно. Я замер, краем глаза изучая нового противника. Опасен, шептали инстинкты. Придётся сначала разобраться с ним. Но не успел я пошевелиться, как на лице мальчика паника сменилась какой-то отчаянной решимостью, и он, развернувшись, рванул через всю поляну. И в ту же секунду я напал на отвлëкшегося на этот манёвр мужчину.
Через четверть часа, я бежал по следу, который ещё не успел развеяться. Постепенно лес стал меняться. Как-то незаметно пропали птичьи голоса. Деревья почернели, и их оголённые стволы изгибались под немыслимыми углами, принимая причудливые формы. Под порывами ветра они стонали словно живые. Солнце исчезло, небо заволокло пологом из тесно переплетённых ветвей. Трава посерела, и её жёсткие стебли резали словно лезвия. Я перешёл на осторожный шаг. Мальчик был где-то поблизости, я чувствовал его боль и страх. Мне не хотелось убивать мальчишку. Но и оставить его тоже не мог. Заклятие прочно оплело моё сердце, грозя убить за неповиновение. Подавляя желание разорвать, я следовал за ним, малодушно надеясь, что он умрёт от ран, и мне не придётся завершать начатое.
Время словно остановилось, по моим ощущениям мы шли уже несколько часов, но наступила ли ночь или уже начался новый день, этого я не мог сказать. Парнишка оказался на удивление живучим. Периодически теряя сознание, он упорно продвигался вглубь этого странного леса. Я чувствовал, что силы оставляют его. Но и мои силы неуклонно таяли. Борясь с чужой волей, я не сразу заметил, как всё сильнее и сильнее мной овладевает чувство тоски и безысходности.
В какой-то момент я резко перестал чувствовать ребенка. Прорвавшись сквозь кусты, я очутился перед небольшой, потемневшей от старости, избушкой, за дверью которой обрывался след. Попытавшись подняться на крыльцо, я упёрся в невидимую преграду. Эта защита не позволяла мне приблизиться к дому ближе чем на метр. Бессильный, я обошел избушку кругом, но ни одной лазейки, ни одного слабого места не было. Всё что мне оставалось, это укрыться в кустах и выжидать, не отводя взгляда от крыльца.
Прошло достаточно много времени, когда, тихо скрипнув, дверь избушки открылась, и на крыльцо вышла девушка. Тонкая фигурка вздрогнула под пронизывающим ветром и поплотнее закуталась в тёплый платок. Тени деревьев ложились на её лицо и из моего укрытия было не разглядеть черты. Взгляд зацепился за волосы, светлые, словно лён, они мягкими волнами спадали на плечи. Какой диковинный цвет, я такого никогда не видел ни у себя на родине, ни у