ближе.
И что мы будем делать?
Вещи в руках напоминают о том, что если меня никто не стал бы искать, то ее – точно будут. Ей никак нельзя пропадать на ровном месте, отправившись на свидание, это может плохо кончится для нас всех, и особенно для нашего нового участника камарильи. Или конклава. Или кто мы там.
И сейчас это все почему-то страшно. То есть, мне почти не было некомфортно, когда я оказалась в теле и личности Марго. Это воспринималось просто как … второй шанс, что ли. Ответ на молитвы. Но сейчас ситуация становится более, чем странной. С другой стороны, может быть, мне удастся сделать с помощью Г.Е. что-то хорошее для нас? У него есть деньги, у него есть возможности. У него почти нет близких родственников: бывшая жена и совершеннолетний сын не в счет. Почему не сделать хорошо для нас, раз оно уже пришло в руки?
Но это все равно все странно, и не понятно, и хотелось бы хотя бы немного понимать, как это все работает.
Сначала надо привести себя в порядок, напоминает тень мыслей Г.Е. в у меня в голове. Перед любыми экспериментами. И я делаю именно это: отправляю его в душ, одеваю, собираю, словно на научный совет университета, потому что расслабляться никак нельзя – мы же помним его максиму, и только потом, полностью укомплектовав его, я пытаюсь переключиться. У меня это получалось с Марго, должно же выйти и сейчас, верно? Сосредотачиваюсь на осознании девушки, которая молча и тихо присутствует внутри меня, и да! Мир мигает, оставляя ее-меня перед зеркалом, возмутительно голую, возмутительно красивую. Она, теряя на ходу вещи, бросается собираться, тоже, приводить себя в должный и приличный вид, после чего я “пробую” снова, хоть и с неохотой: и в этот раз вижу в зеркале совершенно чуждый здесь элемент, свою собственную потасканную физиономию и вполне бедняцкую, как я сейчас вижу, одежду.
– И на что ты вообще надеялась всю свою жизнь, – говорю я сама себе, и щелчком отправляю опостылевшую морду в небытие.
Нет, мне все еще совершенно нечего терять.
Г.Е. заказывает такси для Марго, и она выходит за дверь, захлопывая ее за собой. Интересно, насколько безумно все это выглядело бы на камерах, если бы кто-то решил посмотреть записи из квартиры нашего мистера героя? Я бы сама не поверила, решила бы, что это монтаж. Слишком все это странно и непонятно, и противоречит любым законам реальности, которые мне известны. Впрочем, я никогда не отличалась знанием физики, например. Может быть, теперь уже есть теории, которые бы объяснили такое явление. Какое-нибудь квантовое слипание вместо квантовой спутанности.
Это был интересный, но сложный вечер – и у меня даже нет сил на длительную рефлексию. В комнате Марго я “мигаю” на Г.Е., словно переключаясь между двумя персонажами в игре, и проверяю его рабочую почту с его телефона, потому что нам нужно его благосостояние, разве нет? Мне оно нужно.
И насколько бы ни была мне ближе Марго, все же стоит подумать, не стоит ли игра свеч, и не надо ли мне лучше попытаться привыкнуть к тому, чтобы быть мистером героем. Его-то жизнь, пожалуй, в самом деле еще лучше: хоть он и постарше меня, настоящей меня, но его ресурсность