о себе?
– Иди к черту, Поль! – выругалась она и снова скрылась в спальне, хлопнув дверью.
Я обулся, взял сигареты и телефон и медленно спустился в вечернюю прохладу.
12
Я очень любил август в Стокгольме. В воздухе уже пахло осенью, но дни по-прежнему хранили призрачную иллюзию лета, которое так не хотелось отпускать. Вопреки еще густой зелени на кронах деревьев, на земле тут и там одиноко лежали сухие, никому не нужные желтые листья, жалобно хрустящие под подошвами прохожих.
Выйдя на улицу и почувствовав легкую дрожь, я понял, что забыл толстовку. Возвращаться домой не хотелось, поэтому я быстрым шагом направился по мосту Святого Эрика в сторону ратуши, решив, что согреюсь при движении. Спрятав руки в карманы, я прошел вдоль пирса, свернул вглубь острова Кунгсхольмен и бесцельно бродил по его старым улицам, нарочно стараясь потеряться в их сплетениях и перекрестках. Когда Софи была младенцем, и у Лорен сдавали нервы от ее пронзительных криков, я нередко приходил сюда с коляской, и кроха всегда засыпала под стук колес о тротуарную плитку. Сейчас я бы отдал многое, чтобы еще хоть раз вернуться в то время.
Когда я почувствовал, что окончательно продрог, зашел в первый попавшийся бар, сел у стойки и заказал двойной виски. Я не имел обыкновения ходить в бары один, тем более, чтобы пить виски, но мне надо было согреться, а возвращаться домой не хотелось. Я повертел стакан в руке, полюбовался на спрятавшиеся в золотистой жидкости кубики льда и сделал два больших глотка. По телу мгновенно разлилось приятное тепло.
Приглушенный свет ламп мягко ложился на лица посетителей за столиками. Они казались счастливыми. Компания молодых девушек возле меня что-то оживленно обсуждала и громко смеялась, привлекая внимание окружающих. Чуть дальше самозабвенно целовалась пара влюбленных. У окна два господина в костюмах внимательно рассматривали экраны своих ноутбуков. За открытым окном сновали прохожие, откуда-то издалека доносились звуки саксофона. «Наверное, это тот длинноволосый парень у входа в метро», – отметил я про себя, как будто это имело какое-то значение. Мне казалось, что я витал сам над собой в пространстве и видел себя со стороны. Это странное чувство позабавило меня, губы тронула улыбка.
– Хорошее настроение? – прервал мои мысли незнакомый голос.
Я встрепенулся и поднял голову. Рядом со мной у барной стойки сидел мужчина лет пятидесяти в темном свитере и голубых джинсах. Его гладкая лысина отражала свет верхней лампы, а подбородок был спрятан под густой рыжей бородой. Мне захотелось перевернуть его лицо, чтобы борода оказалась на месте прически.
– Да, можно сказать, – ответил я.
– Два двойных виски, – сказал незнакомец официанту и, заметив, с каким трудом я изъясняюсь по-шведски, добавил в мою сторону по-английски: – Я вас угощаю.
– Не надо, я уже собирался уходить, – ответил я, неловко вставая.
– Я и вас напугал?
– Почему и меня?
– Да так, мне кажется, все от меня бегут.
– А мне кажется, все непременно хотят угостить