возвращаются, другие остаются. Это их собственный выбор. Я никому ничего не запрещаю и не навязываю.
– Есть такие, которые не хотят обратно?
– Есть.
– Потому что им там очень хорошо или потому что они боятся своей прежней жизни?
– У каждого свои причины. Перестань смотреть на других, думай о том, что нужно тебе.
– Я не знаю, что нужно мне.
– Именно поэтому мы здесь.
– Ты не ответила мне, как ты отправляешь людей в это самое пространство. Сажаешь на космический корабль, в машину времени или в ультрасовременную капсулу?
– Опять переизбыток фантазии, Поль. Все гораздо проще. Просто в один прекрасный момент ты поймешь, что время настало, что ты готов и хочешь этого всей душой. Если будешь сомневаться, ничего не произойдет. Но если действительно примешь решение отправиться в свою пустыню, все случится тогда, когда подойдет время. Каким образом – это я беру на себя. Не бойся, больно не будет, – усмехнулась она.
– Ты сказала, что даешь лишь один шанс? – спросил я, не обращая внимания на ее сарказм.
– Да, один.
– Что это значит?
– Это значит, что ты можешь отправиться в свою пустыню только раз. Сколько времени ты там пробудешь – определять тебе. Но если ты решишь вернуться в свою прежнюю жизнь, в пустыню тебе больше не попасть. Поэтому советую оставаться там, пока не найдешь ответы на все важные вопросы, чтобы потом ни о чем не жалеть.
– Не факт, что я их найду.
– Это тоже верно. Но ты хотя бы сможешь сказать себе, что исчерпал для этого все доступные ресурсы.
– А что будет с моей нынешней жизнью, пока я путешествую по своей пустыне?
– Она будет, так сказать, на паузе. Ты вернешься в тот же самый момент, в который ты ее покинешь.
– Как такое возможно? Это слишком заманчиво, чтобы быть правдой.
– Согласна, но все же это так.
Вера повернулась и достала из висящей на спинке стула сумочки карандаш. Затем развернула передо мной смятую салфетку, разгладила ее ребром ладони и начертила на ней жирную прямую линию.
– Это твоя настоящая временная параллель, – пояснила она, – а это – тот момент, когда ты отправишься в странствие, – она поставила посередине линии небольшой крест.
Затем она нарисовала неровную окружность, которая начиналась и замыкалась в точке соприкосновения креста с линией.
– Это твое странствие, – продолжила объяснять она. – Как видишь, оно не линейно. Оно представляет собой завершенный цикл, начало и конец которого находятся в одной и той же точке. Это не классические временные линии, параллельные друг другу, как мы привыкли их себе представлять, начитавшись романов. Это как петля американских горок, если тебе угодно. После головокружительной поездки твой вагон непременно пристанет к тому же месту, где ты в него сел. Ты отстегнешь ремень и снова ступишь на твердую землю.
– Если механизм не откажет и я не застряну на полпути, повиснув вниз головой.
– Да