Евгеньевна смотрела на дочь, но не видела отчаянный ужас, в который превратилось лицо девочки.
В тот день с Аней впервые случились они – задыхи. Когда пытаешься дышать, но вдохнуть не можешь. Пытаешься зевнуть, но вдохнуть не можешь. Как будто горло становится узким-узким, стенки горла сужаются-сужаются, чтобы в итоге совсем склеиться и не дать Ане дальше жить.
Апрель 2015
1.
В феврале Аня съездила на таможню два раза, в марте – десять, а в апреле катается до станции Жаровни и обратно каждый день.
К девяти утра влетает в офис, до одиннадцати нужно успеть подготовить документы, не отвлекаться, собраться. Бестолково толпятся юные мальчики и девочки – волонтёры, кто-то постоянно кричит в телефонную трубку, Дубовский раздаёт интервью всё никак не кончающимся журналистам, а Джульетта громогласно отчитывает всех подряд. Трезвонят телефоны, жужжат принтеры, хлопают окна и двери.
Иногда везёт – Ане удаётся поработать за компьютером Люды, которую взяли помощницей Джульетты на «Слёзы Брехта» вместо Ани. В этом уголке можно сосредоточиться и какое-то время спокойно заполнять заявления. Но появляется раскрасневшаяся Люда, Аня освобождает место и снова скитается по столам в поисках свободного компьютера.
Ох уж эта Люда. Гладкие каштановые волосы до плеч, платье обтягивает подтянутое тело, и даже уставшей и явно невыспавшейся она выглядит хорошо. Иногда Ане кажется, что она ловит на Люде любующийся взгляд Джульетты, а один раз она даже видела, как Джульетта что-то Люде рассказывала и они вместе смеялись, и Джульетта явно была этому рада.
Заслужит ли и Аня такое когда-нибудь? Или для этого необходимо быть красоткой с длинными волосами?
Люда плюхается за компьютер, открывает несколько документов сразу и умудряется в два счёта раздобыть свободный телефон. Пальцы скачут по кнопкам, она звонит в театры, гостиницы, посольства, а ещё часто общается с неким Никитой:
– Никита, они требуют красный глянцевый половик сорок на пятьдесят. Нет, с собой не повезут, мы должны им его предоставить. Не бывает такого? А что тогда делать? Нет, в ДК глубина сцены десять метров, а им нужно минимум пятнадцать. Ну не подойдёт же никак, смысл спрашивать? Нет, левый карман шириной не меньше десяти метров должен быть! И световой пульт твой они не одобрили.
Волонтёры толпятся десятками и почти друг от друга не отличаются. Девочки поголовно в ботинках и кроссовках, висящих на бёдрах широких джинсах, без макияжа, с цветными, как у самой Ани, волосами. Мальчики похожи на девочек, щуплые, в скинни-джинсах, манерные и, кажется, немного истеричные. Поэтому волонтёрку и помощницу Люды Михалину сложно не заметить с её копной густых каштановых волос до талии. Всегда при аккуратном макияже, словно сделанном по всем правилам из ютуб туториалов, чаще всего – на каблуках.
Каждый день они с Людой садятся за стол и сверяют какие-то списки. Иногда Люда вслух набрасывает Михалине, что писать, а Михалина сразу отстукивает наманикюренными пальцами на английском:
– Так, в общем, пишем, что красного половика нам в этом городе, да и в этой стране, не найти.