«Она хочет любви и работы».
– Нет. В целом можно сказать, что он пришел к такому выводу: любая женщина хочет быть мужчиной. Он утверждал, что девочкам нужно смириться с тем, что они – неудавшиеся мальчики.
– Вот козел! В любом случае… А на чем я остановилась?
– Что это за звуки?
Оливия вышла из комнаты. Через секунду раздался ее крик, а когда она вернулась, взгляд у нее был остекленевший.
– Эти звуки, – сказала она, – издает Хлоя, которая блюет на ковер в прихожей.
Глава 21
Расплачиваясь с таксистом, Фрида заметила, что в дверях ее дома стоит Джозеф.
– Что вы здесь делаете? – спросила она. – Знаете, я вам постоянного приглашения не выписывала. Вы не можете являться ко мне всякий раз, когда вам нужна компания.
Словно объясняя причину своего прихода, он поднял бутылку.
– Это хорошая водка, – заявил он. – Я могу войти?
Фрида открыла дверь.
– И давно вы здесь стоите?
– Я просто ждать. Я думать, возможно, вы вернуться.
– Я не намерена с вами спать. У меня был чертовски тяжелый день.
– Зачем спать? – укоризненно спросил Джозеф. – Просто выпить.
– Выпить я не против, – призналась Фрида.
Пока Джозеф разжигал огонь в камине, Фрида порылась в глубине буфета и извлекла оттуда пачку чипсов. Высыпав их в миску, она принесла импровизированную закуску и две рюмки в гостиную. Огонь уже потрескивал. Войдя в комнату, она увидела Джозефа до того, как он понял, что она вернулась. Он смотрел на языки пламени, и на лице его больше не было радостной улыбки, которой он приветствовал Фриду на улице.
– Вам грустно, Джозеф?
Он оглянулся.
– Далеко.
– Почему бы вам не поехать домой?
– Возможно, в следующем году.
Фрида села.
– Сок сюда нужен?
– Нет, лучше без него, – отказался он. – Чувствовать вкус.
Он отвинтил крышку и аккуратно наполнил две рюмки, оставив лишь пару миллиметров до края. Протянул одну Фриде. Посоветовал:
– Выпейте первый залпом.
– Ваш подход мне нравится.
И они опрокинули по рюмочке. Губы Джозефа медленно растянулись в улыбке. Фрида подняла бутылку и посмотрела наклейку.
– Господи! – воскликнула она. – Что это?
– Водка русская, – признался он. – Но хорошая. – И снова наполнил рюмки. – Почему ваш день плохой?
Фрида снова глотнула водки. Напиток обжег ей горло, а затем жаром разлился по груди. Она рассказала Джозефу, как сидела на полу ванной Оливии, пока Хлоя стояла на коленях, наклонившись над унитазом и содрогаясь от спазмов – даже когда блевать было уже нечем. Фрида ничего не говорила, просто потянулась к девочке и осторожно положила ладонь ей на затылок. Потом вытерла лицо Хлои смоченным в холодной воде полотенцем.
– Я не знала,