Вадим заметно изменился в лице, словно впервые испытал такое пренебрежение к своей особе. Но так как я адресовала их только Синеглазому, то постаралась как можно вежливее проститься с остальной компанией. Затем мы с Димкой скрылись в кустах, растущих за скамейкой (вначале я намеревалась идти с ним домой, но на ходу передумала и сделала вид, будто мы направились в лес).
Тропинка, по которой мы двигались, была слишком узкой для двоих и я пропустила Димку вперёд. Дабы облегчить мне путь, он отводил ветки рукой и трещал без остановки. Воспользовавшись тем, что увлечённый собственной болтовнёй Димка ничего не замечал, я юркнула за ближайший куст. Через некоторое время он обернулся, чтобы узнать, почему я молчу. Никого не увидев, мой сосед начал кричать: «Марина! Марина!» и метаться из стороны в сторону, так что мне даже стало немного жаль его. Тем не менее, я не издавала ни звука и он, отчаявшись, повернул в сторону деревни. Выбравшись из кустов, я добралась огородами до дома гораздо быстрее его.
– Где ты ходишь, Марина? Почему так долго? – засыпала меня вопросами баба Тоня, которую перед своим уходом соответственно проинструктировала моя мама.
В ответ я пообещала, что больше не буду так долго гулять, а затем попросила:
– Если меня кто-нибудь будет спрашивать, скажи, что я ещё не вернулась.
После чего удалилась в спальню. Бабушка же принялась за Женьку, который тоже вернулся домой позже обычного.
Не успела я переодеться, как мимо моего окна прошёл Димка. Спрятавшись за занавеской, я увидела, что он приблизился к соседнему окну и стал слушать, как баба Тоня распекает сына:
– Бродит неизвестно где, а племянница гуляет одна!
Сначала Женка даже не пытался оправдываться, но под конец не выдержал:
– Ладно, обещаю, теперь без присмотра она гулять больше не будет!
Ещё немного послушав, Димка ушёл. Тогда я бесшумно открыла окно в спальне и выскочила следом за ним. Дальше наши пути разошлись: мой сосед двинулся прямиком по улице, а мне пришлось добираться опять огородами. Не успела я занять наблюдательный пункт в кустах позади скамьи, как появился Димка.
– Удрала! А я ей ещё по-джентльменски дорогу расчищал! – сокрушённо объявил он.
Деревенские тотчас окружили его, пытаясь понять, о чём идёт речь. Но Димка от избытка чувств не мог связать и двух слов. Только после того, как Синеглазый взял его за плечи и хорошенько встряхнул, мой сосед, наконец, рассказал, что произошло. Внимательно выслушав его, Вадим усмехнулся:
– Я так и знал, что она сбежит!
– Почему это? Чем я хуже тебя? – воскликнул Димка.
– Потому что ты – мальчик! – холодно отрезал Вадим.
Алёнкин брат хотел было что-то возразить, но потом сник и больше ни на кого не смотрел.
Когда я вернулась домой, дядька уже сидел за столом и ужинал. Баба Тоня молча налила мне тарелку щей и я примостилась напротив Женьки. Где-то в конце нашей трапезы он поинтересовался:
– Марина, ты сегодня пойдёшь в компанию?
– Не знаю. Нет, наверное, – на всякий случай, ответила я.
Дядька открыл было рот, но не успел ничего сказать, так