позволяло, не говоря уже о том, что он мужчина. Кухарка бы оскорбилась, если бы молодой господин заявил о подобных намерениях, сочтя это упреком в адрес своей готовки.
Самаэлис так увлекся разглядыванием женщин, что не заметил, как Мэри поставила перед ним тарелку с двумя печеными картофелинами со сливочным маслом и зеленью.
– Ешь, пока не остыло, – подмигнула она. – Не беспокойся. Наедайся до отвала. Если захочешь еще, то только попроси – подам с пылу с жару. Из меня эта грымза и слова не вытянет, пусть хоть желчью подавится!
Она дала клятву мизинцем и вернулась к своим делам. Мэри поражала своим бесстрашием. Она была из тех женщин, что и грудь прикроют, и спину не откроют, так еще и смело плюнут на ботинки врагу. К сожалению, был у нее один недостаток – ее излишняя заботливость. Своих детей Мэри вырастила уже двоих, но материнское самозабвение так и не ослабло: она все грезила о воспитании еще одного ребенка, и так как третьего понести не могла, то окутала своими сетями Леона, которого знала с первых походов под стол.
Уплетая ранний ужин, Леон не планировал подслушивать разговор, но визгливые возгласы Мэри было сложно не услышать, да и тема оказалась интригующей. Размахивая руками, словно напуганная куропатка, кухарка выдала:
– Вчера посчастливилось мне нести чай в кабинет мадам, и я застала ее за чтением какого-то письма. А конверт-то с печатью семьи Аверлин оказался, стало быть, от самой леди Констанции. Я и не думала там задерживаться, но мадам услышала шум и поспешила спуститься, а я что? Ну, меня интерес обуял. Я взяла да заглянула одним глазком. Женщина я малоученая, но читать умею. Так вот, в письме леди Аверлин сообщала, что собирается вскоре посетить пансион да устроить смотрины для учеников в середине осени. Стало быть, хочет явить их обществу да сосватать племяшку свою одному из этих белобрюхих богачей! Возраст-то уже позволяет.
– Всюду ты нос засунешь, Мэри, – усмехнулась миссис Биккель. – Сплетен мало по пансиону ходит, что ли?
– Так а чем еще развлекать душу, как не сплетнями? – отмахнулась вторая кухарка. – Да и какие же это сплетни, если я чистую правду говорю, своими глазами видела. Может, и нашего львенка на том балу судьба найдет…
– Так кто ж ему позволит? – хмыкнула одна из кухарок. – Туда только дети богатеньких птиц приглашены, а нашего мальчишку туда даже подавать шампанское не пустят.
Леон не стал дослушивать их разговор, поблагодарил за еду и сбежал так быстро, как смог, пока они не начали сватать ему всех хорошеньких девиц в пансионе. Оставалось надеяться только на то, что старик Лойд менее склонен к задушевным разговорам.
Леон как раз подметал брусчатые дорожки, когда услышал звуки выходящих на прогулку воспитанников. Это означало только одно – ровно в шесть часов вечера наступало свободное время, которое каждый мог провести как пожелает. В это время ученики выполняли домашние задания, читали книги в библиотеке или отправлялись на прогулки и дополнительные