тоном произнес он.
– Ну так сделайте же это.
Под зачарованными взглядами всех собравшихся я двинулась следом за Бартом. Мы прошли мимо большого валуна и толстого дерева и, выйдя на поле, направились к неглубокой ямке. Золотое яйцо лежало под небольшим камнем, поднять который оказалось проще простого. Я вытащила его и вскинула вверх:
– Я нашла его!
Люди послушно захлопали. Ну разумеется, я нашла его. Меня подвели прямо к нему. Подвел мой пленный подданный. Как он мог отказаться? Игра была испорчена. Королева уедет, а у этих людей на ярмарке не останется никакого развлечения.
– Какая прелесть, – сказала я, крутя яйцо в пальцах. – Какая тонкая роспись. Оно такое красивое, что я заберу его с собой и буду им любоваться.
И снова ребятишки слабо заулыбались. Визит королевы дело, конечно, хорошее, но как же их игра?
– Как думаете, какая его честная цена? – спросила я. – Прекрасное деревянное яйцо, вырезанное из дерева моими чудесными подданными. Для меня оно дороже всяких денег.
Они молча таращились на меня, не очень понимая, что сказать.
– Я объявляю его бесценным! И тем не менее я должна за него заплатить. Что скажете, если я дам вам за него пятнадцать золотых монет, которые вы все разделите поровну между собой?
Вот теперь толпа разразилась криками.
– Да здравствует наша милостивая королева! – вопили они.
– А это вам за ваших гусей. – Я обернулась к Мег с Бартом и отсчитала несколько монет, которые с лихвой покрывали стоимость пернатых беглецов. – А теперь я хотела бы познакомиться со всеми, кто сможет ко мне подойти. И пожалуйста, расскажите мне про гусей – как отличить хорошего от плохого? Я-то вижу их только у себя на тарелке.
Они ручейком потянулись ко мне. Так, совершенно неожиданно для себя, я провела день, который доставил мне куда больше удовольствия, чем любой официальный прием или церемония.
Бурые сжатые поля тянулись по обочинам, на сколько хватало глаз. Начинало смеркаться. Потом внезапно, точно призрак, на горизонте мелькнуло зеленое пятнышко. Показался Каудрей-парк с его пышными лужайками, поросшими каштанами, и длинной подъездной аллеей, которая вела через обмелевшую речку Ротер прямо в поместье. С моста открывался вид на величественный каменный фасад особняка и элегантные ворота. Над ними был выбит родовой девиз: «Suivez raison» – «Подчиняйся разуму».
Сэр Энтони лично вышел встретить нас и едва не стащил меня с коня.
– Ваше величество, у меня нет слов, – произнес он. – Невозможно выразить, какая огромная честь для меня принимать под своим кровом мою государыню.
– Это для меня честь иметь таких подданных, как вы, – заверила я его. – И я привезла вам подарок от ваших соседей.
Я указала на клетку с гогочущими гусями, которую на прощание добрые фермеры вручили нам на ярмарке. Подарок не из тех, что обыкновенно преподносят королям, но мне любопытно было отведать этих знаменитых птиц.
Уже темнело. От долгого пребывания в седле все тело ломило; мне хотелось скорее очутиться в моих покоях.