дети, обычно беззаботные в своих играх, в этот день были охвачены общим волнением. Они бегали между юртами, подслушивая разговоры взрослых, и в их воображении рисовались картины будущего, яркие и заманчивые, как весенние цветы на горных склонах.
А над всем этим волнением, над всеми надеждами и тревогами возвышались горы – вечные, неизменные, видевшие множество подобных дней в своей каменной памяти. Они словно говорили: всё проходит – и хорошее, и плохое, остаётся только память народа да мудрость предков, передающаяся из поколения в поколение.
Солнце медленно ползло по небу, отмеряя время важной беседы в юрте Боорсок бия. Тени от юрт становились длиннее, а волнение в аиле всё нарастало. Каждый чувствовал: происходит нечто большее, чем просто сватовство или заключение союза между родами. Словно сама судьба пришла в эти горы вместе с Бирназар бием, и теперь плетёт свой узор, соединяя нити человеческих жизней в единый ковёр будущего.
Где-то высоко в небе парил одинокий беркут. Может быть, это духи предков спустились посмотреть, как их потомки вершат судьбы родов. А может, это сама судьба наблюдала за происходящим, зная наперёд все повороты дороги, по которой предстояло пройти этим людям. Кто знает… Ведь не всё в этом мире подвластно человеческому разумению, как не всё подвластно даже самому мудрому бию.
Судьба часто приходит к людям неузнанной, как путник в непогоду, укутанный в дорожный плащ. Она стучится в двери юрт обычным посохом, говорит обычные слова, и лишь потом, когда проходят годы, люди понимают: вот он, тот самый миг, когда всё изменилось, когда река жизни повернула в новое русло.
В тот день никто в аиле не мог знать, что означает на самом деле появление Бирназар бия. Даже горы, эти древние свидетели человеческих судеб, молчали, храня свои тайны. А ведь они видели многое – видели, как рождаются и умирают цивилизации, как приходят и уходят великие воины, как сплетаются в единую ткань судьбы разных людей.
Дочь Боорсок бия, Кумушай, сидела в своей юрте, перебирая приданое – шёлковые платья, серебряные украшения, вышитые собственными руками тушкийизы. Она думала, что это её день, её судьба решается за войлочными стенами отцовской юрты. Не знала она, что её свадьба – лишь малый узор в большом ковре событий, который начал ткать сегодня невидимый мастер судьбы.
А в дальнем углу аила, в маленькой юрте, что стояла чуть поодаль от остальных, молодая вдова Айжаркын прижимала руку к растущему животу, чувствуя, как толкается под сердцем её нерождённый сын. Она не знала – да и как могла знать? – что приезд Бирназар бия изменит не только её жизнь, но и судьбу того, кто ещё не увидел солнечного света, не вдохнул горного воздуха, не ступил ногой на землю предков.
Говорят, что в утробе матери дети слышат песни ангелов и знают все тайны мироздания. Может быть, этот нерождённый мальчик, этот последний дар погибшего Алымбека, уже знал свою судьбу? Может быть, потому и толкался так беспокойно, словно пытаясь сказать матери: "Не печалься! Пусть отец мой пал смертью