к делу. В шестнадцатом, когда премьер-министром стал Ллойд Джордж, а они с Черчиллем давние друзья, Уинстон получил пост министра военного снабжения, а после войны – военного министра. На этой должности Черчилль стал одним из инициаторов интервенции, добился, чтобы Великобритания оказала помощь белогвардейскому движению. Во время одного из выступлений он сказал, что большевизм надо задушить в колыбели. В общем, сволочь редкостная, но дело не в этом. Мы получили задание притормозить этого британского бульдога.
– На митинге его представили как министра по делам колоний.
– Совершенно верно, однако мы должны думать о будущем. Заранее, так сказать, соломки себе подстелить. В этом году состоятся новые выборы. Черчилль готовится снова попасть в парламент и вернуть пост военного министра.
– Какова задача?
– Он не должен выиграть эти выборы. Сейчас ему уже сорок восемь. Пора угомониться и не лезть в политику.
– На скрипке учиться играть?
– Зачем на скрипке? Черчилль – неплохой художник. Пейзажи рисует, а также пробует себя на ниве литературы.
– То есть политическое убийство не рассматривается?
– Если бы речь шла об убийстве, со мной сейчас разговаривали бы совсем другие люди. Подобный вариант тоже прорабатывался, не скрою, но только на крайний случай. Вас решено привлечь как специалиста по неординарным решениям.
– Я польщен.
– Это не комплимент, Джонсон. Времени мало. Кампания двадцать второго года набирает обороты, и Черчилль уже вовсю бьет копытом. Сами слышали. На раздумья у вас не более недели – двух. Я осознаю, что вас подключили слишком поздно, но тем не менее решать проблему придется вам. Если нужен помощник…
– Не нужен.
– Мои люди собрали для вас некоторые данные по этом типу: распорядок дня, перемещения, круг общения, семья, в общем, все, что может пригодиться.
– Связь через вас?
– Нет. На этот случай есть специальный человек. Вы увидите его завтра в Оксфорде. Он преподает в одном из колледжей. Заодно будет возможность взглянуть на самый престижный в мире университет. Говорят, там интересно. В свое время я мечтал в нем учиться.
Кама посмотрел на собеседника с интересом.
– Не удивляйтесь. Мой отец русский, а мать англичанка из Лутона. Это как раз между Кембриджем и Оксфордом. Она хотела, чтобы я уехал из России и готовила меня, заставляя ежедневно заниматься английским.
– Теперь я понял: у вас оксфордский акцент.
– Уловили? – рассмеялся собеседник. – Значит, не нужно уточнять, какой из двух университетов выбрала для меня мать?
– Она вас очень сильно любила.
– И желала лучшей доли.
Это прозвучало несколько двусмысленно, но Кама не стал уточнять. Совершенно очевидно, что и имя, которым назвался собеседник, и история про заботливую матушку – всего лишь часть легенды и к реальности не имеет никакого отношения.
– Уточните по Оксфорду, мистер Темпл.
– Публичная