меня встречает молчание. "это в переносном или буквальном смысле?" – наконец говорит он. "как пространство вокруг тебя, которое ты получаешь там? Или пространство от меня?"
Я сглатываю, глядя на всех родителей, ожидающих своих детей. Они радостно болтают, а на меня бросают любопытные взгляды. Конечно, я здесь выросла.
Но я прихожу не так часто, чтобы зарегистрироваться для большинства людей.
"думаю, и то, и другое", – говорю я тихим тоном. Опять тишина.
"прости, райан. Я просто… Я хочу быть с тобой откровенной".
"есть кто-то еще?"
Я вспоминаю все те грязные взгляды, которые форд бросал на меня сегодня днем. И о том, как он дергал меня за хвост вчера вечером.
Я качаю головой. "нет. Не может быть".
Его тяжелый вздох говорит о том, что он почувствовал облегчение. Вспышка ревности после того, как он показался мне таким незаинтересованным в последнее время, застает меня врасплох. Слишком мало, слишком поздно.
"хорошо, хорошо. Слушай. Можно я приду к тебе в гости? Я бы с удовольствием просто сел и все обсудил. Посмотрим, что мы можем сделать, чтобы все получилось наилучшим образом".
Я хочу сказать ему "нет". Я хочу сказать ему, что с меня хватит. Я хочу сказать, что дело не во мне, а в нем. А еще я хочу спросить его, почему ему было так чертовски удобно замять ситуацию со стэном.
Но я также не хочу говорить об этом ни с кем. И я не хочу быть злой, как сказал мне форд. Я не хочу принимать такое окончательное решение, когда я уже чувствую себя такой потерянной. И я не хочу быть той взрослой женщиной, которая бросает многолетнего бойфренда по телефону.
"да, конечно. Конечно."
"хорошо, отлично". Я слышу улыбку в его голосе и скрип его кресла, когда он устраивается в нем. "я сейчас смотрю на свой календарь. Вторые выходные следующего месяца вас устроят?"
Мой рот открывается так широко, что туда может залететь муха со всем своим семейством. "в следующем месяце?"
"да. У меня сейчас несколько очень важных проектов. Из-под них невозможно выбраться". Действительно важные.
То, что он без обиняков назначает мне свидание через четыре недели, заставляет меня молчать. Если бы ситуация не была такой болезненно-безвкусной, это могло бы быть забавно. Если бы я не была так оскорблена, я бы рассмеялась. Он должен бросить все и примчаться сюда. Чтобы поговорить. Чтобы извиниться за то, что не погладил меня по спине, когда я рассказала ему о том, что случилось со мной на работе. За то, что не разделил мою ярость, когда отдел кадров вручил мне дерьмовое письмо об увольнении с указанием моих низких результатов работы, после чего один из президентов их компании совершил в отношении меня сексуальное насилие.
Звонит колокольчик, и я спасена им, в буквальном смысле. Потому что в тишине, покое и теплом солнечном свете я могла бы сказать ему что-нибудь плохое.
И я знаю, что я не идеальна. Я знаю, что в последнее время не справляюсь со своими обязанностями, чтобы наладить отношения между нами. Но я также вижу, что ни один из нас не хочет выкладываться на полную. Мы здесь только потому, что нам удобно.