ли я поступила, отдав цветок тому колдуну? Ведь он передаст его баб Фёкле… то есть Ягине. Ягиня!
Меня передёрнуло. Ишь, как они с Домовым провели меня! А я, дура, и уши развесила…. Мир спасти собиралась, к Перуну на поклон шла…тьфу!
Правы были родители, что в город уехали, и мне после кончины бабушки и дедушки нечего было в деревню возвращаться! Не приключилось бы тогда всего этого! И Маруська жива бы осталась…. Хотелось мне, видите ли, на природе осесть, в тиши и спокойствии.
Да только маловато сейчас и того, и другого!
Нет! Правильно поступила, что от цветка того проклятого избавилась, из-за него всё! Не хочу его снова видеть, он – свидетельство моей глупости. А колдун этот, глядишь – извлечёт с него пользу, силу свою, или что там, воротить сумеет. Не повезло ему такую ведьму в матерях иметь, надо же, даже сына родного одурачила и силы лишила, что там обо мне говорить!..
– Неужто продрогла, девица?
Я сделала вид, что не услышала. Голос сидящего за спиной мужчины словно пробрался под кожу, что вызвало не самые приятные ощущения. Не хочу говорить с ним! Уж больно высокомерным мне показался этот незнакомец! Знать меня не знает, а командовать сразу вздумал. Сейчас же! Я не против отдать бразды правления мужику, но чтоб заслуженно, а не потому, что так принято.
Его вопрос отвлёк меня от размышлений, и как раз вовремя: огненный волк начал снижаться. Кроны деревьев становились всё ближе, однако же не окунулись мы в тёмно-зелёное лиственное море, оставили его позади, уступив место реке, на берегу которой было разбито поселение. С высоты было хорошо видно, что дома с пиковыми крышами стояли на небольшом расстоянии друг от друга в кольце высокого деревянного забора, от массивных ворот змеёй тянулась выкатанная дорога прямиком к широкому полю немного поодаль.
Площадь, окружённая домами, всё приближалась, и на площади той собралось много-много людей со вскинутыми наверх головами. Словно каменные изваяния, они наблюдали за нашим полётом, и зашевелились лишь когда волк тяжело приземлился.
Здесь, в окружении этих людей, среди построек, подобные которым в моём мире ещё поискать надо, я, наконец, осознала, что видно всё, тут моё приключение и закончится.На моих глазах, за спинами собравшихся зевак, захлопнулись добротные деревянные ворота – единственный доступный путь к отступлению. Сверху это поселение выглядело неприступным, и оказавшись внутри, я лишь убедилась в этом: окружавший его забор был сделан из абсолютно гладких, плотно сбитых меж собой стволов, высотой не менее трёх этажей…
Сил на гордую браваду у меня уже не хватило, и хотя я была настроена до конца держаться достойно, не противилась, когда спешившийся незнакомец снял со спины волка и меня.
Люди, что окружили нас, стояли плотным кольцом, казавшимся куда крепче того, что город оберегало. Женщины все сплошь в длинных, до пят, рубахах, поверх которых у тех, кто постарше, были надеты понёвы, а у девиц юных всё чаще сарафаны. Волосы убраны, у кого в одну косу, у кого – в две, уж не припомнила я, в чём была разница меж их количеством. На мужиках были рубахи, подхваченные тонкими