и быками. Конницы противника видно не было, видимо, уцелевшие уже удрали.
Я снова развернул коня для следующей атаки и наложил на лук новую стрелу. Несколько вражеских лучников заняли позицию за повозкой в середине колонны и начали стрелять по нашим всадникам. Но их луки были не такими дальнобойными, как наши, так что выпущенные ими стрелы падали, не долетая. Я решил, что следует покончить с этой опасностью.
– За мной! – скомандовал я конникам позади меня.
Мы быстро промчались вдоль римской колонны, не обращая внимания на стрелы и копья противника, поскольку оставались вне их досягаемости. Римские лучники стреляли наобум и вразнобой, каждый старался поразить избранную им цель, вместо того чтобы всем стрелять целенаправленно и залпом. Я послал коня вперед, ускоряя ход, и приблизился к группе лучников. Я направлял коня инстинктивно, как диктовал мне опыт, накопленный годами непрестанных тренировок в седле и с луком в руках. Как только я поравнялся с этими лучниками, то резко повернул коня вправо, прочь от врага, и пустил в них стрелу. Следовавшие за мной конники проделали то же самое, и за какие-то секунды во врага полетела почти сотня стрел. Пока мы перестраивались, готовясь к новой атаке, я успел заметить лежащие на земле безжизненные тела, там, где наши стрелы нашли себе жертву. Как я прикинул, мы сразили примерно треть их воинов, может, даже больше.
Ко мне подъехал Бозан. Он был весь в поту, даже шлем с себя снял.
– Мы почти закончили. Оставь этих лучников. Они убегут при первой же возможности. А вот там, впереди, осталось еще с полсотни римлян, они прикрылись стеной щитов и с фронта, и сверху. Надо скорее с ними покончить, – с этими словами он умчался прочь.
Римляне заняли позицию на открытом месте, вдали от своих повозок и фургонов, передняя их линия сомкнула перед собой щиты, а те, что оказались внутри этого небольшого четырехугольника, подняли свои щиты над головами легионеров первой линии, прикрыв их от падающих сверху стрел. На поле боя воцарилось временное затишье; наши командиры скомандовали половине своих воинов спешиться и отдыхать. Остальные же перестроились в группы по пятьдесят всадников и рассредоточились вокруг римлян, но находились на безопасной дистанции – у противника имелись дротики, с которыми он хорошо умел управляться. Я тоже спешился, глотнул воды из меха и направился туда, где в одиночестве стоял Бозан, изучая римский боевой порядок. Его покрытое шрамами лицо было нахмурено.
– Придется, наверное, бросить этих ублюдков, – он сплюнул на землю. – Их не сдвинуть с места, а я не желаю тут слишком долго болтаться.
Бозан любил битву, но сейчас он являлся еще и командиром и осознавал, что не имеет смысла тратить время и жизни наших воинов на столь незначительный отряд неприятеля. Но я все же понимал, что сам факт того, что враг устоял после нашей атаки и сохранил отличный боевой порядок, тем самым бросив нам вызов, должно