к нему и коснулся посохом, из каждой точки вылетели полупрозрачные сферы, в которых двигались какие-то фигуры.
– Древо снов, – прошептала Кира и дотронулась до ветки. И из каждой вдруг потянулись сотни сияющих нитей, разбегаясь в разные стороны. То были золотые, серебряные, огненные, угольно-черные и кобальтово-синие нити, заплетающиеся в тончайшее полотно.
– Мне сегодня было видение, – прошептал Бо Кха, опускаясь на колени. – Дерево позвало меня, оно тоже ожидало твоего прихода, Кира. Как в старые времена, мы говорили с ним, очень долго беседовали о жизни, о людях, потерявших веру. О тебе.
– Что? Обо мне?
– Да-да, дитя, – старик перевел дыхание и посмотрел вверх. – Ты боишься, что ошиблась, и твоя оплошность дорого нам обошлась. Что ж… Не мне судить тебя. Я ведь тоже совершал ошибки, много ошибок … Даже Рири я бы назвал своей ошибкой в какой-то мере.
– Что? – тут же отозвалась она, приземляясь на одну из золотых нитей. – И с каких пор я ошибка?
– Рири, я создал тебя бездумно, в порыве эгоистичного желания не быть одиноким, – Бо Кха протянул руку с посохом, и она тут же перелетела на него. – Но я никогда не жалел об этом.
Птичка тут же нахохлилась и стала еще ярче.
– Ты понимаешь, что я хочу сказать тебе, Кира? – старик обернулся к девушке.
– Да, – кивнула она. – Кажется, понимаю. Но не могу так сделать.
– Почему?
– Потому что моя ошибка может стоить жизни.
– Она уже стоила жизни. Твоей жизни, – Бо Кха коснулся посохом дерева, и оно вспыхнуло золотым светом. – Но Древо не принимает такие жертвы – оно впитывает только сны.
Еще один удар посоха – и из силуэта дерева отделилась фигура мужчины. Она постепенно приобретала четкие очертания, приближаясь к Кире, пока и вовсе не стала похожа на человека.
– Сон, который бывает раз в тысячу лет, – мечтательно произнес Бо Кха. – Так красиво звучит и так лживо. Ведь все наши видения об одном и том же, не так ли, дитя?
– Кира, – произнесла вдруг фигура и протянула руки к девушке. – Кира, это же я…
Из глаз ее брызнули слезы, а руки обвили спину сновидения.
– Я заключил сделку, – вздохнул старик. – Когда-то давно я посадил это дерево, чтобы управлять снами людей. Я не хотел, чтобы детям снились кошмары, чтобы кого-то мучила боль утраты. Долгое время я наблюдал за подлунным миром, и вот однажды мир послал мне тебя, заблудшее дитя, и с тех пор дерево стало чахнуть. Было сказано, что один только сон, который никогда уже не повторится, вернет жизнь спящим корням, и я, глупый старик поверил, закрыв глаза на правду…
– Бо Кха, ты не можешь сомневаться… – возразила Рири.
– Я могу, – оборвал ее старик. – Потому что я вижу истину. Мир подарил мне избавление от одиночества. Он подарил мне тебя, Кира, показал любовь. И теперь я должен отплатить.
Удар посоха, и корни дерева стали расти, обвивая старика с ног до головы, заключая в коконе. Когда на свободе осталась одна голова, он повернулся