сосед узницы, как за ее спиной послышался глухой удар, после чего появившийся будто бы из ниоткуда алый страж, вновь исчез во тьме, погасив источник шума.
У путницы не было сил даже переживать за своего нового знакомого, поскольку ее опять скрутил приступ, который уже несколько раз настигал ее за прошедшие сутки, в том числе и на сцене. Эти симптомы она выучила наизусть с детства – начиналась небольшой тремор по всему телу, после чего ее бросало то в холод, то в жар, а окружающие предметы начинали в буквальном смысле плыть. При этом, спустя всего пару минут, окружающая обстановка, несмотря на то, как бы в ней хаотично не были расставлены предметы, превращалась в аккуратный геометрический рисунок, после чего начиналось самое страшное – душа ее отправлялась в жутковатый мир духов. Ей даже думалось, когда она вновь и вновь в разные года попадала туда, что это безумное место она и не покидала никогда, а как будто бы наоборот – «реальный» мир был не больше, чем чудным сном, в котором подвешенная узница уже билась в конвульсиях в эпилептическом припадке, запрокидывая голову и издавая мычащие нечленораздельные звуки. В это же самое время алый солдат, не понимая, как ему действовать в столь нестандартной ситуации, не нашел ничего лучше, как попытаться своей металлической дубинкой выбить все эти противоправные звуки из зафиксированного и заведомо беспомощного тела.
Глядя откуда-то со стороны на эту гротескную картину, путница ощутила, как ее сознание в буквальном смысле трясет, однако все же не от гнева или скорби. Ведь, не смотря на весь ужас этого коварного избиения безоружной, над которым, конечно, можно было пролить не одно ведро слез, воспринимать его более чем абсурдной фантазией было нельзя, так что оно не заслуживало ничего больше, кроме как искреннего смеха, что и расколол реальность, вновь унося дух путницы в совершенно иное измерение, а может даже и время.
Глава 20
Десять лет до затмения – остров Крови
Освобождаясь из тумана своей памяти, путница обнаружила себя валяющейся на полу, чувствуя, как нечто мокрое и холодное пропитало насквозь ее одежду, параллельно пытаясь хотя бы по косвенным признакам вспомнить, где именно она находилась и в какой именно роли она проснулась на этот раз.
– …на! …джуна! Арджуна! Быстрее! Великое счастье снизошло на твою семью!
– Не называй меня так! Ты ведь знаешь, что это не то имя… О, Богиня! – бросилась зашедшая в хижину мать к своему валяющемуся на полу ребенку, оттолкнув пожилую шаманку в перьях, которая радостно плясала рядом. – Что стоишь как вкопанная?! Помоги мне, дура старая!
– Хе-хе! Дура, может, и даже старая я! – все продолжала свой танец бабка. – Но вижу ясно! Дочь твоя великие вещи совершит! Ибо поцелована она самой Богиней и станет шаманом!
– …если прямо сейчас не сдохнет тут у меня на руках! – в истерике рявкнула мать, и, несмотря на больную спину, подняв