огласить прессе. Ни больше ни меньше.
Элайн не успела ничего на это ответить, как двойные двери распахнулись, и в столовую вошла чета вампиров, сопровождаемая их сыном.
– Доброе утро, дамы. Простите за задержку. Пожалуйста, присаживайтесь.
Иштван сразу же разместился во главе стола, пока младший Де Кольбер галантно пододвинул стул для своей матери и немного замешкался, видимо, размышляя, стоит ли быть джентльменом до конца, помогая сесть гостьям, или же оставить это им самим. Впрочем, не дожидаясь решения младшего вампира, Джиневра заняла стул напротив сестры, оставив место Элайн подле себя, на самом краю стола.
Закусив нижнюю губу, девушка подняла руку к спинке стула, как тот уже был отодвинут Матэушем Де Кольбером, не сводящим с нее зеленых глаз. Усаживаясь, боковым зрением она заметила, как заходили его желваки, словно одно лишь присутствие Элайн было ему ненавистно. Скрип стула отдался в ушах, но ведьма не была уверена, его ли слышала, а может, это звук стиснутых зубов вампира, вынужденного опускаться до прислуживания ведьме.
С досадой опустив глаза, Элайн более не решилась поднять их, напуская на себя безразличный вид и пытаясь пробудить угасший отчего-то аппетит свежей румяной булочкой и бархатным персиком. Слышался звон вилок и шорох одежд, когда кто-то пытался дотянуться до желаемого угощения, перед глазами все еще лежали половинки персика без косточки, блестящие от выступившего сока.
– Простите мне мое невежество, господин Иштван, но не могу не спросить. Как продвигается расследование? Узнали что-нибудь еще?
Мишель Гатинэ, не прерываясь от намазывания масла на хлеб тонким серебряным ножом, посмотрела в глаза хозяину. Тому, как она держалась, можно было позавидовать, словно сами Де Кольберы были у нее в гостях, а не наоборот.
– В самом деле, не очень вежливо, но раз вы гости в нашем доме, отвечу. Расследование идет полным ходом, скоро соберем совет, обсудим все детали, что-то важное, да откроется.
Кажется, удовлетворенная ответом тетушка продолжила трапезничать. На вкус персик был именно таким, каким и представлялся – вязкий сок обволакивал рот, нежная мякоть стремительно отдавала сладостью на языке. Элайн даже зажмурилась от удовольствия, а когда подняла трепещущие от наслаждения веки, ее встретило заинтригованное, немного удивленное лицо Матэуша, будто он только сейчас заметил, что она живое существо, имеющее чувства, а не всего лишь сосуд для магических сил. Без слетевшей маски былого гнева перед ней предстал красивый молодой мужчина, не разглядывать которого невообразимо трудно.
Элайн мысленно разрешила ему использовать свои чары на ней, неважно, что она станет одной из многих желающих ловить его взгляды украдкой, довольствоваться парой переброшенных фраз. Пускай в них нет ничего особенного, но жизнь – лишь короткий миг перед неизбежностью, не имеющий смысла без любви. Еще короче будет пребывание девушки в этом доме, от которого она решила взять все возможное, недоступное за пределами замка.
Здесь